— Да, правильно всё сделали, товарищ лейтенант! — поддержал его красноармеец Петров.
— Спасибо, — слабо улыбнулся Дауд.
*18 июня 1940 года*
— Ты-ы-ы-ы! — вновь ткнул указательным пальцем в лицо Аркадию его «новый» дед. — Ты-ы-ы!
Он до сих пор не определился, как относиться к нему — это дед Алексея, мальчика, который умер в далёком 1910 году…
— Ты не виноват, сопляк! — грубо процедил дед.
«М-м-м, это что-то новое», — подумал Аркадий и прислушался к своим чувствам.
Страха, который он испытывал в каждом подобном сне, больше не было. Он способен ясно мыслить и размышлять, так как острое чувство вины больше не сковывало его сознание.
— Не смей сдавать! — потребовал дед. — И ношу свою не скидывай, коли взялся!
«А меня кто-то спрашивал?» — подумал Аркадий.
— Не дерзи мне, сопля!!! — проревел дед. — Дом подними! Могилы очисти — заросло всё! Да нас помяни, нехристь поганая!
«Конечно, посреди войны…» — подумал Аркадий.
— Прокляну! — проревел дед. — Сгною, щ-щенок!
«И как у Алексея сохранились о нём исключительно тёплые воспоминания?» — спросил себя Аркадий.
— Ты не Ляксей, демон! — рыкнул дед. — Езжай в Мамоновку! У-у-у!
Он стукнул Немирова кулаком и тот проснулся.
«Давно не виделись с дедом…» — подумал Аркадий, на долю секунды ощутивший тяжёлый удар по лбу. — «Психосоматика какая-то».
Но он решил, что в Мамоновку нужно съездить и сделать, как ему «велел дед».
Нет никакого деда уже давно. Он решил для себя, что это его подсознание использует обрывки детских воспоминаний, чтобы к чему-то побудить его. И он чувствовал, что поехать в Мамоновку будет правильно. Даже если в этом нет никакого смысла, это может помочь ему «перезагрузиться».
У Шапошникова всё под контролем, поэтому пара дней отсутствия погоды не сделает.
Он повернул голову и обнаружил, что жены нет в постели.
Встав с кровати, Аркадий посмотрел на часы. 5:16 утра.
Людмила обнаружилась на кухне. Она сидела и плакала.
— Что случилось? — подошёл к ней Немиров.
— Толик через год училище заканчивает… — спешно утирая слёзы, произнесла жена. — Я тебя столько ждала, с твоих войн… А теперь его ждать… А если убьют?..
— Он пойдёт служить в 1-й гвардейский корпус, — ответил ей Аркадий.
— Но это же война! — воскликнула Людмила. — Его же могут убить!
— Могут, — не стал спорить Немиров. — Но и меня могли — много раз.
— Тебя⁈ — посмотрела на него жена.
— А я что, по-твоему, пуленепробиваемый? — усмехнулся Аркадий. — Толик учится очень хорошо — говорят, растёт очень хороший офицер-танкист. К тому же, с ним будет Тимур, а Артём уже ждёт их в части — втроём будут служить.
Тимур Фрунзе, сын Михаила Фрунзе, поступил в Казанское высшее танковое командное училище в тот же год, что и Анатолий.
А Артём, сын Фёдора Сергеева, отзывающегося на «товарищ Артём», поступил туда на два года раньше. Знают они друг друга с детства и с тех пор очень дружны.
У Микояна старший сын, Степан, учится в Сызранском высшем военном авиационном училище лётчиков. А ещё двое его сыновей, Владимир и Алексей, учатся в суворовском — готовятся к поступлению туда же.
— Ты меня понимаешь? — спросил её Аркадий. — Никак нельзя, чтобы сын генерального секретаря отсиживался в тылу.
— Я понимаю, но… — заговорила Людмила, но вновь разрыдалась.
— У нас лучшая армия в мире, — произнёс Аркадий. — Лучшая в мире.
— Но я читала сводки потерь! — воскликнула жена. — Похоронки приходят каждый день!
Сводки потерь, максимально честные — это приказ Аркадия. Чтобы потом не было пересудов, недомолвок, искажений — пусть достоверная информация публикуется в газетах, еженедельно. Рядом с этой колонкой публикуется минимально нечестные и не совсем достоверные данные о потерях противника — подтверждённое количество убитых солдат врага, сбитых самолётов, уничтоженной или захваченной бронетехники, а также артиллерийских орудий и прочего.
— Война только началась, — сказал Немиров. — Скоро фронты стабилизируются, там, где нам это выгодно, после чего потери резко снизятся. То, что ты видишь — это не норма и не нечто постоянное.
— Как долго это всё продлится? — спросила уже чуть успокоившаяся Людмила.
— Примерно до 1943 года, — ответил Аркадий. — Но может и до 1945 года, если всё пойдёт не совсем по плану.
— Обещаешь? — спросила жена.
— Обещаю, — ободряюще улыбнулся Аркадий. — А дальше только мир.
Людмила крепко обняла его, а он ответил на её объятие.
— Давай позавтракаем? — предложила она.
После плотного завтрака Немиров оставил жену досыпать и выехал в Кремль.