Испытания показали, что новая многослойная броня снижает эффективность 57-миллиметрового бронебойного каморного снаряда, при условии попадания в башню под углом 90 градусов, на 63%. Если же снаряд попадает под углом 30 градусов, то на все 80%.
Броня не работает против экспериментального 107-миллиметрового бронебойного снаряда, а также почти никак не влияет на новейший 85-миллиметровый бронебойный каморный снаряд.
Очевидно, что против немецких «окурков» и 50-миллиметровых «недомерков» броня работает отлично.
Расчёты показывают, что и против новой 75-миллиметровой пушки броня себя покажет отлично.
— Как красиво смотрятся… — произнёс Аркадий. — Даже и не скажешь, что это экраны установлены…
— Это да, — улыбнулся Бронислав. — Пройдёмте в штаб — там стол накрыли.
— Никита Сергеевич, идём, — позвал Немиров.
В штабе уже накрыли очень приличный стол — видно, что последние деньки перед отправкой на фронт. Алкоголь не предусмотрели, так как Удальский убеждённый трезвенник и приказом запретил спиртное на территории части. Выпить у него можно только в увольнительную и только подальше от части.
— Я вам трофейную технику отправлял… — произнёс Аркадий, отведав наваристого борща.
— Получили, — покивал Бронислав. — Отработали на ней всё, что только можно. Даже условный бой устроили. А в конце расстреляли в условиях, приближенных к боевым.
— И как они вам? — поинтересовался Немиров.
— Танки — к ходовой части вопросов нет, с этим у них всё хорошо, — начал генерал-майор Удальский. — Ход плавный, на малом можно и в движении стрелять, только непонятно, для чего? Мы отстреляли весь переданный боекомплект и установили, что их танковые орудия не пробивают даже списанный Т-14АМ-1 без экранирования. Это я говорю о немецком Т-3.
— Это хорошо известно, — произнёс генсек. — А штурмовые орудия?
— Эти тоже хороши, когда речь о ходовой и комфорте езды, — ответил Бронислав. — Они большие молодцы — хорошо сделали. Но вот орудие… Хотя, они же обещали исправиться.
— Уже исправились, — сказал на это Аркадий. — Длинноствольная 75-миллиметровая пушка — это не слухи. Она уже есть и производится. Поэтому-то Шапошников и дал приказ экранировать все новые танки вторыми «КУБами».
— Нам бы тоже такие штурмовые орудия не помешали, — произнёс Удальский. — С более мощным оружием, конечно же.
— Никто ещё не знает, но кое-что будет, — улыбнулся Аркадий. — Только я тебе этого не говорил…
Генштаб уже в курсе о секретном проекте «Ягуар» — это разработка перспективной ПТ-САУ, оснащённой орудием 85 миллиметров. По сути это Т-14АМ-2, без башни и экранов, но с сильно переработанной лобовой частью. Борта остались с той же 35 миллиметровой толщиной, корма 40 миллиметров, но монолитная лобовая бронеплита обзавелась внушительными 75 миллиметрами толщины, под углом 55 градусов.
Испытания экспериментальной ПТ-САУ показали, что 57-миллиметровая пушка её лоб не пробивает, 85-миллиметровая пробивает в 45% случаев, а экспериментальная 107-миллиметровая пушка лишь в 80% случаев. Такая статистика вызвана высокой долей рикошетов, что обусловлено острым углом наклона брони.
Унификация с платформой П-10 утеряна почти полностью, так как серьёзно переработаны двигательно-трансмиссионный отсек и подвеска, по причине необходимости снижения силуэта ПТ-САУ, но в результате получен эффективный «убийца танков», идеально подходящий для засад и оборонительных действий.
Вдохновлялся Аркадий Jagdpanzer 38, более известным под прозвищем «Хетцер». Машину эту он оценивал как крайне удачную, поэтому посчитал, что такая точно нужна Красной Армии.
Но в войска СУ-85 поступит только вместе с Т-24, когда настанет подходящий момент.
Это ни разу не штурмовое орудие, но эту нишу в войсках сейчас занимает С-14, оснащённая 130-миллиметровой пушкой. Свои задачи она выполняет прекрасно — жалоб и предложений не поступает, а противотанковые свойства САУ, наоборот, вызывают похвалу. Правда, 130-миллиметровый бронебойный снаряд, с его 159 миллиметрами бронепробития на дистанции в 1000 метров, избыточен для современных танков и САУ противника…
— О Воронове что слышно? — спросил Аркадий.
— Кукует на Линии Ленина, — усмехнулся Бронислав. — Жалуется, что немцы какие-то нерешительные пошли — он помнит их другими. Да и я тоже помню, что не было страшнее врага.