Хантер С. Томпсон
Наших бьют! Кровавый спорт, американская доктрина и водоворот тупости.
Аннотация
«Наших бьют!» - последнее прижизненное издание произведении Хантера Томпсона, автора прославленного романа «Страх и отвращение в Лас-Вегасе». Здесь российский читатель имеет возможность познакомиться с подборкой эссе от создателя знаменитой гонзо-журналистики - необузданной, неукротимой, проницательной и не питающей никакого почтения к общепризнанным авторитетам. Спортивная колонка, по материалам которой составлен сборник, для Томпсона часто служила скорее поводом поговорить о политике, войне, нравах и людях и стала чем-то вроде дневника, рассказывающего, каково это - жить в начале нового века в эпоху крушения великой Американской мечты. Наблюдения Томпсона всегда исключительно метки, суждения резки, стиль - неподражаем. А его отношение ко всему происходящему в современной Америке - пример того, как можно отчаянно любить свою страну и именно поэтому отчаянно критиковать ее.
Предисловие
Впервые я встретил Хантера в октябре 1973 года на Калифорния-стрит, в особняке Янна Уэннера, основателя журнала Rolling Stone, куда меня только что взяли в качестве заведующего редакции. Янн сразу сказал, что мы с Хантером обязательно сойдемся на почве любви к спорту. (Это было последнее точное предсказание Янна.) Когда я вошел в гостиную, Хантер как раз смотрел воскресный вечерний футбол. «Баффало Биллс» играли против «Питтсбург Стилерз». За 15 минут мы на пару изобрели новую азартную игру: Хантеру отводились левая сторона экрана, светлые футболки, форма с четными номерами и все белые игроки. Мне, соответственно, достались правая сторона, темные футболки, нечетные номера и все чернокожие парни. Мы суммировали очки, набранные каждой из наших «команд», а проигравший должен был купить победителю бутылку виски Wild Turkey, которое в тот день было у Хантера в фаворитах.
Случилось то, чего мы не предвидели: решающие очки, которые должны были определить итог нашего противостояния, набрал Франко Харрис. И, разумеется, возник вопрос, к какой команде отнести этого парня, родившегося в смешанном браке. Тут в комнату вошел Джордж Плимптон, всемирно известный спортивный журналист («Бумажный лев» ), интеллектуал с дипломом Гарварда и тонкий дипломат. Мы с Хантером сразу решили: кто как не он сумеет разрешить наш спор! Сказано - сделано. Мы изложили суть проблемы, и Джордж, как это умеет только он, растекся мыслию по древу: в его речи были упомянуты и Гиппократ, и Верховный суд, и рецессивные гены. Хантер слушал его очень внимательно и с некоторым даже изумлением ровно до тех пор, пока Джордж не объявил его проигравшим. Тогда Хантер в ярости вскочил, залпом ополовинил бутылку хозяйского Wild Turkey, схватил ключи от белого «мерседеса» - тоже уэннеровского, - и через секунду мы увидели его вылетающим с подъездной дорожки. Он давил на педаль газа, размахивал, высунув руку из окна, бутылкой виски и во все горло вопил: Паразиты, ничтожества, крысоеды!
Почему же Хантер и спорт неотделимы друг от друга? Да потому что он предпочитает не сдерживать себя, когда обстоятельства складываются против него.
Доктор Хантер «Спорт» Томпсон. Так мне удалось познакомиться с королем гонзо. Азартный игрок, спортсмен, стратег, ярый приверженец команд, на которые он ставит и выигрывает. Хантер? Спорт? Почему?
Да потому что спорт сносит ему крышу. Фирменное «Хо-хо!», глумливая улыбка и культ озорства - вот те черты литературного героя Хантера, что так органично сочетаются со спортом.
Потому что конечная цель Хантера в том, чтобы его окрестили премьер-министром веселухи, а спорт - это его автострада гордости.
Потому что Хантер любит анархию, превосходство, силу, богатство, преемственность, реванши и провалы. Перепады настроения - основа жизненного стиля гонзо.
Потому что спорт полон бунтарей и хулиганов, лучших друзей Хантера.
Потому что Хантер генетически предрасположен к неопределенности, приключениям, авантюрам и риску.
И, наконец, потому, что спорт для Хантера - неиссякаемый источник высшего наслаждения.
В самом конце 1978 года Хантер приехал в Вашингтон и пригласил меня на воскресное футбольное пиршество в его номер в отеле Hyatt Regency. Еще до начала матча он как радушный хозяин стал заказывать еду и напитки в номер. «Я хотел бы пять виски Chivas Regal, три упаковки по шесть штук Haineken, полдюжины «кровавых Мэри» и все шоколадное, что есть в меню». Я был его единственным гостем и сообщил хозяину, что сижу на диете, поэтому сладости и алкоголь - не для меня. Час спустя два официанта доставили заказ. Выражение лиц у них было такое, что их стоило бы заснять на камеру для истории. На подносе стояли ваза с шоколадным мороженым и блюдо шоколадных пирожных, лежали немецкий шоколадный торт, полдюжины шоколадных кексов, один шоколадный пломбир, два шоколадных пирога и целый набор других сладостей, включая необходимый после приема пищи десерт в виде шоколадных конфет. Вот теперь Хантер был готов к футбольному матчу.
Обычно он смотрел спортивные состязания, сидя на высоком вращающемся стуле на кухне ранчо «Сова» рядом с обитым кожей холодильником. Это был его командный пункт. Не сходя с места, Хантер переключал спутниковые каналы, отвечал на телефонные звонки и отдавал распоряжения домашним. Кроме того, он регулярно выдавал яркие эпитеты по поводу происходящего на телеэкрана и всю ночь поглощал всевозможную еду.
Но на что действительно стоило посмотреть, так это на то, как он беседовал - с присутствующими здесь же или по телефону. Это был нескончаемый, непрерывно бурлящий поток, перескакивающий со спорта на политику и с политики на спорт. От него буквально взрывался мозг.
Вот приступ бешенства - реакция на пресс-конференцию в Дубае и на неудачный бросок из-под кольца.
Страсть - доводы в пользу Джона Керри и проклятия в адрес Эла Дэвиса.
Краткая передышка - информация о политических и экологических проблемах Вуди Крик и срочная новость о травме колена, полученной Шаком перед решающей игрой.
Страшный суд - действия бен Ладена и предчувствие очередной договорной игры (вспомните договорные матчи с баскетбольной командой «Бостон колледж», которые устраивала мафия).
Публицистический пафос - свободу Лисл Оман и слава горячо любимым «Индианаполис Колтс», победившим в Суперкубке.
Ругань - в адрес дураков, которые не скрывают своих политических симпатий и спортивных пристрастий. Они сразу становятся жертвами гонзо-стилета.
Ликование - Хантер провозглашает тосты за победителей, стучит кулаком по столу и восхваляет мудрость, кричит «ура!» в честь выигранных пари, справедливости и веселья. Славные времена!
Беседа длилась, пока для Хантера не наступало время идти писать - иногда это бывало около двух или трех часов ночи. О спорте и политике высказывались Николсон, Дуглас Бринкли, Депп, Дель Торо, Ирсей, Эд Брэдли, шериф и др. Входным билетом служили знание, опыт и нестандартное мышление. Заходи на свой страх и риск! И это не вопрос выбора. Это политика и спорт. Хантер быстро напомнит тебе, что бокс - это спорт, но очень похожий на политику.
В 1983 году, с началом «Мартовского безумия», Хантер вновь оказался на Манхэттене среди «дураков и турнирных таблиц», в сердце зарождающейся культуры «спортивной глупости». Чемпионат Национальной ассоциации студенческого спорта был в разгаре. Поздно вечером в пятницу команда Университета Пеппердайн добивала скромную команду Северной Каролины. Но последние вдруг начали упираться и сократили разрыв в счете, и тогда Хантер пробормотал: «Держу пари, что Северная Каролина выиграет этот чертов чемпионат! Мне нравится Вальвано. Похоже, он знает, что делает».
Словом, когда в 2000 году espn.com запустила авантюрный проект под названием Page 2, я естественно позвонил именно Хантеру и спросил его, не хочет ли он вернуться к прошлому и снова стать спортивным журналистом. Так появилась его еженедельная колонка «Наших бьют!», которая бросила вызов многим из правил, принятых в мире спорта, Интернета, писательства и журналистики.