Отель Мелентьеву понравился. Хозяйка тоже. Милая, безукоризненно вежливая с гостями. Кирилл поинтересовался о постояльцах, проживавших в отеле три года назад. Она села за компьютер и через полчаса пухленькими пальчиками, унизанными тоненькими колечками, передала детективу несколько списков. Он взглянул, и глаза его затуманились благодарностью. Люди, кого он ожидал найти, оказались в одном из них.
_____
ГЛАВА 17
Кирилл был доволен поездкой. Вернувшись в Москву, он сделал несколько звонков, уточнил кое-какие детали и, разложив на столе мелко исписанные листы черновиков, где речь шла о Валуевой, принялся заполнять пробелы.
«Отлично!» — расправил он уставшие плечи и встал, чтобы налить немного белого «Мартини».
Услышав звонок, поднял трубку. Голос Светланы был чрезвычайно взволнованным.
— Аллу Валуеву арестовали! — сообщила она и, тяжело переведя дыхание, пояснила: — По подозрению в убийстве Жаклин!
Кирилл едва не выронил трубку. Такого поворота событий он не ждал, впервые милиция опередила его.
— Что молчишь? — воскликнула Светлана. — Ты-то хоть предполагал, что Жаклин могла убить Алла?
— Предполагал, — не скрывая досады, признался Мелентьев, — но мне были нужны неопровержимые доказательства, чтобы обосновать версию.
— Что ж, бывает… — посочувствовала мадам Ферри и скороговоркой выпалила: — Ужас! Алла в тюрьме! Ее как-то нужно спасти! Мы не можем допустить, чтобы она была осуждена…
— Скажи в двух словах, на каком основании ее арестовали?
— На довольно смутном! В ночь убийства Жаклин какой-то «Фольксваген» поцарапал «Жигули» какого-то дачника. Тот обратился в милицию. По случайному стечению обстоятельств «Фольксваген» Аллы тоже оказался поцарапанным в том же месте. Экспертиза подтвердила, что с дачником столкнулась именно ее машина.
— Ну, это не очень сильный аргумент! Машину могли угнать, убить Рахманину, а затем поставить в гараж, — заметил детектив.
— Алекс придерживается того же мнения. Но тут еще одно очень подозрительное стечение обстоятельств. Муж Жаклин, бывший актер Николай Лютаев, неожиданно сделал признание. Оказывается, в ночь убийства он был на даче и видел, как женщина в черном плаще выстрелила в Жаклин, а затем помчалась к дороге. Села в автомобиль и левой стороной прошлась по вынырнувшим из темноты «Жигулям». Понятно, что обвинять в убийстве на основании этих показаний — нелепо, но… — Светлана сделала паузу и понизила голос, — у Алекса немало врагов. Они не преминули воспользоваться благоприятным моментом и напасть на него.
Мелентьев не сдержал усмешки.
— Все, о чем ты рассказала, мне уже было известно. Но я, в отличие от милиции, не стал строить обвинение, основываясь лишь на показаниях сильно пьющего человека!
Он хотел еще что-то спросить, но Светлана торопливо бросила:
— Некогда! Эдуард поехал договариваться с адвокатом Полевским. Нужно добиться, чтобы Аллу отпустили под залог!
Кирилл взъерошил волосы. Он был в отчаянии от такого провала.
«Конечно, следственным органам, в отличие от частного детектива, не требуются неопровержимые доказательства вины преступника. Государственная машина правосудия может обвинить человека, основываясь лишь на приблизительных фактах. Интересно, как уголовный розыск вышел на Валуеву? — Кирилл потер подбородок. — Наверное, сварливая жена дачника все-таки заставила того обратиться к участковому, который, узнав дату столкновения и марку автомобиля, поспешил доложить начальству. Круг подозреваемых в убийстве Рахманиной был очерчен ею самой. Найти владелицу темно-синего «Фольксвагена» не представило труда. Но как они все всполошились! Круг избранных желает быть неприкосновенным. Он сам вершит правосудие. Он не выдает своих на расправу государственной машине. Надо же — Светлана! Кто бы мог подумать? Забыла про саму себя в стремлении освободить Валуеву. Крылов побежал за адвокатом! Любопытно, что делают остальные? Хотя понять их можно: убрав Рахманину, Алла всем им оказала неоценимую услугу! Но они нашли эквивалент этой «неоценимости» — ее свободу!»
Кирилл набрал номер Лютаева. К телефону долго не подходили, затем взяли трубку и, по-видимому, едва не выронили. Послышались ругательства, и, наконец, сиплым от сна голосом Николай Степанович выдохнул:
— Алло!
— Это Мелентьев!
— А! Привет, детектив!