Но он должен выполнить свой долг. Нельзя позволить этой суке королеве свободно ходить, такой могущественной, такой самоуверенной, угрожающей его женщине и ее близким. Он скорее умрет, обеспечивая ее охрану, чем останется жив, пока она в опасности.
В желудке поднялась желчь. Его план мог провалиться, но ему нужно попытаться. Нужно использовать все возможности, чтобы защитить свою женщину. Только это имеет значение.
«Хватит размышлять, волноваться, зацикливаться», — подумал МакКилл. Не стоит предупреждать королеву о судьбе, которая ей уготована.
Когда он увидел дом Авы, то замедлил шаги, выжидая… выжидая… Дверной проем открылся, как и раньше, красиво сверкая в лунном свете. МакКилл проглотил комок в горле, остановил время и бросился вперед, прежде чем успел передумать. В прошлый раз королева не смогла сразу же с ним сразиться, значит, что и в этот раз не сможет.
У него всего минута, может две, чтобы нанести вред.
Он знал, что она там, потому что вновь ощутил запах гнили. Ярость охватила его, когда МакКилл вспомнил, где королева стояла. «Ты заплатишь, женщина». Он раскрыл руки и кратчайшим путем поспешил к ней.
За спиной он услышал, как Ава выкрикивает его имя.
— МакКилл! Что ты делаешь? МакКилл!
Черт ее побери! Конечно, она не осталась в кофейне. Глупо было думать, что Ава послушается. Это не в ее природе. И это было одной из причин, почему он ее любил.
Он не мог позволить ей подойти к королеве и ее охранникам, поэтому ускорился. «Бум!» Он врезался в тела, судя по всему в четверых, но продолжил двигаться вперед. МакКилл услышал женский вздох, бормотанье нескольких мужчин и потянул их прямо к проему.
Ава закричала:
— Нееет! Нет! МакКилл! Куда ты…
Как и прежде его начало засасывать внутрь с каждой секундой все быстрее и быстрее. Вскоре он потерял опору под ногами. Мир вокруг начал вращаться, воздух потемнел и сгустился. Королева и ее мужчины закричали от страха, и он перестал их удерживать. МакКилл падал все ниже и ниже.
Их всех ждала такая вечность? Они так и будут вращаться, вращаться и вращаться? Ладно. С этим можно смирится. Ради Авы он готов на все.
— МакКилл. Наконец, — раздался довольный мужской голос над ухом.
Падение МакКилла замедлилось, вращение прекратилось, и невидимые нежные руки поставили его на ноги. Окружающая обстановка изменилась.
В черном небе вспыхивали огоньки, которые он видел на нитях времени, представляя собой бесконечный полуночным лабиринт, совершенный и ужасный.
— Добро пожаловать домой, мой сын.
Домой? Сын? Он отрицательно покачал головой, внутри вспыхнул гнев.
— Кто ты? Где ты? — «Выходи и сразись со мной, ублюдок». — А где те, которых я привел с собой?
— Я расскажу тебе о них. Со временем.
Через секунду из тьмы вышел мужчина. Он был высоким, выше МакКилла, с черными волосами до лодыжек и яркими зелеными глазами.
По большей части он выглядел как человек с высоким лбом, острым носом и широким подбородком. Его конечности казались длиннее обычных, а тело тоньше среднего. На бледную, бледную кожу надет был какой-то облегающий костюм.
МакКилл не напал на него. Пока нет. Сначала информация. Потом убийство.
— Это ты звал меня?
— Да.
Глубокий голос, похожий на мурлыканье, прозвучал прямо в его голове… но губы мужчины не шевельнулись.
Какими силами обладало это существо?
— Зачем?
— Не думаю, что ты готов услышать ответ.
Губы по-прежнему не двигались.
— Скажи!
— Дай мне время, и я…
— Скажи, черт возьми!
Пауза, растянувшаяся после его второго требования, была неловкой. МакКилл решил, что его снова бросят в бесконечное вращение.
— Ты не готов к правде, но я вижу, что ты не успокоишься, пока не получишь ответы. Хотел бы я винить тебя за нетерпение, но ты сын своего отца. А я… я этот отец. Твой отец.
Даже после слов «мой сын» это заявление все равно его шокировало.
— Нет, — автоматически заявил он. — Нет. Мой отец мертв.
— Уверяю тебя, он очень даже жив.
— Нет.
— Твоя мать однажды пришла ко мне, как и ты. Ты знал об этом? Она рассказала?
— Я слышал слухи, — выдавил он, не желая соглашаться. Иначе бы пришлось признать правоту мужчины. — А иногда я улавливал ее плач по ночам, когда она считала, что никто не слышит.
Казалось, мужчина огорчился из-за этого.
— Она скучала по мне также сильно, как и я по ней. Я не хотел, чтобы так случилось.
— Нет. — Он сжал кулаки, гнев внезапно стал живым внутри него. МакКилл мог справиться с чем угодно, только не с ложным заявлением о беспокойстве за благополучие матери. Он попробовал приблизиться к нему, ринуться вперед, но обнаружил, что его ноги приросли к земле. — Что ты со мной сделал?