— Нет!
Она не абсолютная стерва.
Из его горла вырвалось очередное рычание.
— Тогда что ты со мной сделала?
— Я? Ничего. — «Чувство вины… возросло…» Если бы ее поставили перед выбором испытывать вину или отрезать руку, она выбрала бы второе, без сомнений.
— Разве ты не помнишь? Ты воткнула в меня нож.
Как бы она не надеялась на обратное, отрицание не облегчит ее вину.
— Я. Просто. Сидел.
— Семантика.
Он уставился на нее.
— Я бы настаивал на использование терминологии, но в данный момент слишком занят, истекая кровью. Вылечи меня!
— Боже, ты раздражаешь. Но ладно. Я тебя вылечу. — Возможно, тогда чувство вины исчезнет. — Быстрый вопрос. Под словом исцели… — она показала в воздухе кавычки, — …ты имеешь в виду зашить рану, как я бы сделала человеку?
— Есть другой способ? — отрезал он.
Раз-дра-жающий.
— Ты доверишь мне иголку?
— Нет. Но я буду готов впиться в тебя зубами, если попытаешься нанести удар.
— Утешает. С такой угрозой, нависшей над моей головой, у меня, скорее всего, будут так дрожать руки, что ничего хорошего не выйдет.
Она тряслась, но не из-за страха. Ава, шокированная его присутствием, испытывает вину за свои действия и, конечно, самой главной причиной было все увеличивающееся желание. МакКилл был воином в душе.
Взгляд фиолетовых глаз обжигал.
— Вылечи. Меня. И если причинишь мне еще больше вреда, человек, запомни, что я отвечу тем же.
— Так и запомнила.
Еще раз вздохнув, Ава ринулась в ванную и схватила аптечку первой помощи. К моменту ее возвращения, МакКилл снял рубашку. Окровавленная ткань лежала на ее журнальном столике.
Нахмурившись, она стащила рубашку на пол.
— Если столик испачкается, ты купишь мне новый.
Он только поднял подбородок и подвинулся к ней, чтобы начать.
Она подошла ближе и опустилась на колени между его раздвинутых ног… и старалась не смотреть на его мужское достоинство, скромно прикрытое штанами. Если взглянет, то появится соблазн изучить и понять, повлияла ли она на него так же, как он на нее.
Ей нужно отвлечься.
— Итак. Ты питался сегодня? — спросила, положив аптечку на его бедро.
— Много раз.
В его голосе ощущался гнев. Этого Ава не понимала.
— Так мне не стоит бояться о потере собственной крови?
Спирт, бинт.
— Этого я не говорил.
Игла, нить.
Ее губы искривились, пока она боролась, стараясь скрыть свое удовлетворение. Ава осмотрела рану. Ободранная, покрасневшая кожа. Порванная мышца с рваными краями нуждалась в соединении, словно кусочки пазла. Ох. Она максимально нежно отодвинула края, прежде чем достала наполовину заполненный шприц.
— Никаких лекарств, — отрезал он, хватая ее за запястье и удерживая руку на месте.
Она подняла глаза, и их взгляды встретились.
— Но это обезболит.
— Или убьет.
И в чем проблема?
— В любом случае, ты не ощутишь накладывание швов.
— Никаких лекарств, — настаивал он.
Ава пожала плечами.
— Твоя боль, твой выбор.
Он отпустил ее руку, и она вернулась к работе. Ава ждала крика после первого укола иголкой, но нет. Не от ее МакКилла. Он сжал зубы и молча трепел.
— Как ты получила шрамы на руках?
МакКилл, вероятно, отвлечься разговором, но его боль натолкнула на опасную тему.
— Бои, по большей части.
— С кем?
Если раньше в его словах сквозила опасность, то сейчас в них ощущалась тоска.
— В основном с людьми. В школе я была вспыльчивой. Дралась при малейшей провокации. Даже когда знала, что мне надерут зад.
Он рассмеялся, удивив ее.
— В школе. Ты была вспыльчивой. А сейчас какая? Спокойная?
— Определенно. Зови меня ангелом, даже без натяжки. — Ава закончила последний стежок — всего понадобилась тридцать девять швов — и сказала: — Все сделано, — затем аккуратно его перевязала.
— Я так не думаю. — Теперь в его голосе прозвучало недовольство. — Ты должна мне крови.
Она ощутила его взгляд на своей шее, жжение там, где бешено, колотился пульс. Ей… это понравилось. Понравилась мысль, как он наклоняется, кусает, делает глоток… пробует.
— Думала, ты уже поел.
Вместо того чтобы показать, как ей понравилось это предложение, Ава продемонстрировала безразличие.
— А при чем тут это? Ты станешь моим десертом.
С его точки зрения это оскорбительный выпад, исходя из язвительного тона.
Возможно, даже тогда она могла это позволить. Но она его привлекала? Или ему просто нравился запах ее крови? И то, и другое может объяснить, почему он предпочел ее Ноэль, несмотря на тот факт, что Ноэль его хотела. «Хотела» — ключевое слово. После того как он забил Аву, Ноэль умыла руки, неважно, что утверждала до этого.