Его разбудил голод.
Ужасная боль разрывала тело МакКилла, началось все с живота, затем перешла в область ребер, потом вошло в кровоток и превратило каждую клетку в кинжал. Он ощущал боль, муку, агонию. Слишком… сильную… Его клыки выдвинулись, губы были в крови. Вероятно, он проколол их во сне, пытаясь поесть.
Он просыпался голодным раньше, но никогда настолько. Словно мог умереть в любой момент. Почему такое случилось сейчас?
Он заставил себя мысленно отстраниться от боли и взять все под контроль, осматривая обстановку. Маленькая спальня. Лунный свет лился через окно. Фотографии Авы и Ноэль весели на стенах. На них парочка улыбалась, показывала средний палец камере или стояли над бессознательными людьми, которых, очевидно, избили, превратив в месиво.
Ммм, месиво. Боль вернулась и снова начала его мучить.
«Сконцентрируйся». Очевидно, что он все еще в доме Авы. МакКилл вспомнил, как пришел сюда, потребовал от нее лечения и затем решил «вздремнуть» на ее постели. Частично, чтобы позлить ее, и частично, потому что не хотел попасть под яркий солнечный свет снова. Он не хотел спать по-настоящему. Думал, побыть на расстоянии от Авы, но все же достаточно близко, пока его тело исцеляется, а мозг размышляет.
Как только он залез на её кровать и понял, что аромат ирисок пропитал простыни, его член затвердел, дернулся и потребовал, чтобы МакКилл вышел из спальни, нашел ее и, наконец, сделал своей. Полностью. Тело, кровь. Преданность. Он сопротивлялся, решив, что одна только похоть не даст ему заснуть.
Похоть, которую он не понимал.
Ну, сейчас понимал. Дело было не только в Аве под ним — ммм, под ним — она была над ним, рядом и окружала. Чертовы одеяла! Его член затвердел снова, желание вернуло яркости в жизнь и отогнало боль. «Но почему она?» — задавался он вопросом в тысячный раз с их встречи. Она своевольная, конфликтная, жестокая и полная решимости, запереть его.
Потому что она согласилась ему помочь? МакКилл все равно не доверял ей полностью в этом вопросе. Да это и бессмысленно. Он хотел ее еще до получения согласия. Хотел сильнее, чем главный план.
План, который все еще заключался в привлечении вампиров с помощью запаха Авы. Ни один кровопийца не сможет перед ней устоять. Они ее учуют, подойдут ближе, и МакКилл сможет напасть, схватить их и потребовать ответов на интересующие вопросы. Больше не придется охотиться на них, только чтобы они убежали и спрятались в этом мире, который он до сих пор не изучил.
— МакКилл, — внезапно закричала Ава.
Опасность! Она в опасности.
Он спрыгнул с кровати и бросился в кухню спустя мгновение. МакКилл ожидал увидеть ее раненной или сражающейся со злоумышленниками. Вместо этого Ава сидела на кухонном стуле, спокойно потягивая подслащенный кофе.
— Что? — огрызнулся он, вновь задыхаясь от боли, решив уничтожить все, что ее напугало. Его рот наполнился слюной, а когти выросли. МакКилл порвет…
— Ты — лентяй. Ты проспал весь чертов день.
— Так ты невредима?
— Да. С чего ты взял, что мне причинили вред?
— Ты кричала.
— Как я сказала, ты — лентяй. Я против этого.
Глубокий вдох, выдох. МакКилл сглотнул лишнюю влагу и втянул когти. Сделав еще один глубокий вдох, он достаточно успокоился, чтобы расслабился на стуле напротив нее.
— Я исцелился.
И все еще не полностью. Кроме подавляющего голода, он испытывал боль в боку, куда она ударила.
— Это слабая отговорка. Признайся. Ты — лентяй.
Хотя он хотел встряхнуть ее, за то, что порочит его характер, МакКилл просто ее изучал. Она стянула кудри в пучок, открыв элегантную шею. У основания бился пульс. Рот… наполнился… слюной… снова… Ава надела черную футболку, выцветшие джинсы и теннисные туфли. Обычная одежда на далеко не обычном теле. Эти изгибы склоняли к греху.
— Я голодный, — сказал он грубым голосом. Слишком легко он вспомнил ее великолепный вкус. Насколько сильным она сделала его после нескольких глотков. Насколько сильным он станет, если осушит ее? — Накорми меня.
— Нет. — Еще один глоток кофе, и ее горло сексуально дернулось. — И не забывай о нашей сделке. Ты не пьешь из меня, пока я не разрешу. А я не разрешаю.
Наитупейшая сделка, какую он когда-либо заключал. Но тогда он не знал, что проснется в таком жалком состоянии. И даже если бы знал, у еды не должно быть выбора. Люди не спрашивают у овощей, можно ли их есть, так?
— Тогда нам нужно уходить, — сказал МакКилл. Сейчас же. Прежде чем он не потерял себя.
Оставаясь спокойной, Ава поднесла кружку ко рту.
— Для начала тебе нужно одеться.
Она сделала глоток, затем поставила кружку на столешницу.