– Что ты хочешь сказать? – не понял я.
– То, что они застряли в одном из высших сословий – и ни вверх, ни вниз. Валиться вниз не позволяет совершенная природа, а подняться вверх мешает неведомо откуда взявшаяся жажда борьбы. Она и удерживает несущих знание учителей в рамках второго сословия. Я могу показать тебе с десяток твоих инкарнаций, и везде одно и то же. Сплошная драка. Нет чтобы вопрос решить миром или что-то в этом роде! То у тебя в руках топор, то меч, то лук, то сабля! В результате тебя то протыкают копьями, то закидывают стрелами, то вешают, то поджаривают. А сколько раз ты бездарно складывал голову в обычных драках! Отрадно одно, что ниже второго сословия ты не упал. А ведь среди вашего брата были и такие, которые докатились до уровня шудр. Подобных поднимать бесполезно. Пустая трата времени. Теперь ты понял, зачем понадобилось Чердынцеву три месяца тебя проверять? Его интересовал уровень твоей агрессивности. Способен ты её преодолеть или нет.
– То, о чём ты мне сейчас рассказывал, я слышу впервые. Чердынцев своё поведение объяснил мне иначе.
– Знаю, как он тебе объяснил, – улыбнулся мой новый друг. – Но ты должен знать Чердынцева. Он никогда ничего не говорит до конца, потому что любое действие многомерно. Когда-нибудь ты это поймёшь. Все мы здесь из другого мира, поэтому привыкай.
– Насчёт вас я не сомневаюсь, но насчёт волхва мне что-то не верится...
– Вот ты опять понял в прямом смысле. Речь идёт о другом: мы знаем то, что тебе пока неизвестно. Отсюда и непонимание.
– Хорошо, – кивнул я. – Но до меня никак не доходит, в чём моя вина? И в первом случае, и во втором я действовал, как должен вести себя каждый...
– Договаривай, договаривай! – засмеялся Ярун. – Ты действовал, как должен действовать каждый кто? Воин?
Слова Яруна припёрли меня к стенке.
– Как представитель второго высшего сословия ты вёл себя безупречно. Но если бы ты был тем, кем ты являешься по своей природе, ты бы не допустил ни первой ситуации, ни второй, ни всех других. Понятно?
В ответ я только вздохнул.
– И в последней своей инкарнации ты остался верен своему любимому сословию.
– Что, опять у меня топоры, мечи и копья?
– Кое-что поинтереснее. На этот раз – самолёты. Используя физическое тело, тебе удалось оторвать свою душу от войны идеологической, перевести её в плоскость сражений на физическом уровне. С тобой произошло то же самое, что и с Парашурамой, и с учителем Дроной. Вспомни «Махабхарату». Те двое были браминами, но кончили свои дни как воины. И ни один из них так и не понял, что деградирует. И до тебя это не доходит. Знаешь, в чём трагедия знаменитых героев древнего эпоса, да и твоя беда тоже? Почему их души и твоя душа ступили на путь деградации?
– Честное слово, не знаю.
– Всё дело в привязках. Парашурама был очень привязан к своим родственникам, которых убили кшатрии, а Дрона – к сыночку-дегенерату. Вот что заставило их забыть о своём божественном предназначении – служении справедливости, другими словами, Творцу.
– Интересно, а какая у меня привязка?
– К своему народу, мой друг.
– Что?! – не понял я.
– Да-да, к своему народу и, конечно же, к Отечеству.
– Неужели грех любить свой народ и свою Родину?
– Не надо путать любовь с привязанностью, юноша. Если ты любишь свой народ и свою землю, это нормально. Любовь открывает перед душой человека новые горизонты, даёт ей возможность осознать себя частью Творца. И не привязанность, а любовь порождает истинных героев. Привязанность, наоборот, концентрирует вектор души человека на чём-то одном. В результате сознание его не расширяется, а, наоборот, сужается. Душа человека сама себя заключает в рамки своих привязанностей, которым она служит. Происходит подмена: вместо слияния с Творцом душа служит своим привязанностям. В результате её действие не достигает успеха. Понятно почему?
– Что-то не очень.
– Потому что душа человека оторвана от источника силы. Всё просто... В результате чего начинает страдать физическое тело. Вот почему многие герои «Махабхараты» очень скоро погибали. Дурьодхана – из-за своей привязки к славе и власти, его братья – из-за привязки к нему, Бхишма – из-за привязки к своим клятвам, гуру Дрона – из-за привязки к своему мерзкому сыну.