– Какой?
– Цивилизацией другого порядка, такой, как наша, – показал на экран Ярун, – где нет места вырожденцам и дегенератам, где царит плановая экономика, которая направлена не только на сохранение экосистем планеты, но и на создание новых. Планету надо ласкать, беречь, любить. Тогда и она ответит цивилизации тем же. Посмотри, во что вы превратили свою некогда цветущую Землю? Больше половины её территории – пустыни. Но ваши горе-учёные никак не могут понять, что все они созданы искусственно. Это территории, где в древности прогремели чудовищной силы взрывы, где от высокой температуры выгорел плодородный слой гумуса и на поверхность вышли материнские породы, – закончил Ярун.
– Самое ужасное, что пустыни на Земле растут. Сахара движется на юг. Калахари – на север, азиатские пустыни расширяются во все стороны и американские тоже. Но ваша цивилизация ростовщиков и спекулянтов занята только вопросам наживы. Больше её ничто не интересует. Она рубит сук, на котором сидит, и не осознаёт этого, – вздохнул волхв.
– Теперь тебе понятно, – обратился ко мне Рад, – почему на наших планетах оба полюса – и географический, и магнитный – совмещены? Когда-то, в эпоху Золотого века, и на Земле было то же самое. Ориане построили две гигантские пирамиды: одну – на Севере, а другую – на Юге, в Антарктиде. Южная полуразрушенная пирамида в настоящее время покоится под ледяным щитом.
– Вы можете мне объяснить, почему самые большие пирамиды расположены непременно на полюсах? – спросил я своих информаторов.
– Ты что сам не в состоянии догадаться? – посмотрел на меня волхв, и в голосе его послышалось разочарование.
– Что пирамиды связаны с вращением планеты, до меня дошло, но на большее я пока не способен.
– Всё дело в естественном торсионном поле, которое создаётся вращением планеты, – улыбнулся Рад. – Кроме того, большое значение имеет магнитное поле, которое придаёт пирамиде оси особые свойства. Любая пирамида может служить прибором дальней связи, но далеко не каждая способна телепортировать крупные предметы, тем более живые. Для того чтобы пирамида безупречно работала в плане телепортации, ей необходима энергетическая подпитка. Вот почему транспортные пирамиды ставятся либо на тектонических разломах, либо на полюсах. Нам главное, чтобы ты уяснил суть, в остальном постепенно сам разберёшься.
– Ну, что, «полетели» на следующую планету? – предложил Ярун.
– Там будет что-то другое? – спросил я своих информаторов.
– Иное очертание материков и немного поменьше площадь океанов, всё остальное то же самое: утопающие в садах и лесах уютные кварталы единого планетарного города, сеть подземных коммуникаций с работающими в автоматическом режиме промышленными предприятиями обеспечения, гигантские транспортные пирамиды на полюсах и пирамиды связи, стоящие недалеко от узлов коммуникаций.
– Если ничего нового на следующей планете не будет, я могу вам задать один мучающий меня вопрос? – спросил я своих учителей.
– Конечно! – улыбнулся Ярун.
– Наверняка у вас когда-то были мегаполисы...
– Очень давно, юноша.
– Ответьте мне, как вы от них избавились?
– Сначала за ненадобностью жители их оставили. Они заполнили построенные для них дворцы на природе.
– То, что вы называете кварталами гигантского планетарного мегаполиса?
Ярун кивнул.
– А потом все небоскрёбы городов прошлой эпохи были снесены под корень. Все без исключения. Уцелели только наиболее ценные строения, в основном в качестве музеев.
– А куда делся весь этот лом? Миллионы кубов кирпича, бетона, дикого камня?
– Железа, стекла, пластмассы, – добавил Рад, – наконец, все помойки и погибшие, отравленные жизнедеятельностью человека почвы? Из всего этого хлама на морских шельфах были построены обширные острова.
– Где сейчас зеленеют леса и цветут сады, – добавил Ярун.
– Лихо! – развёл я руками. – Проблему превратили в полезное дело.
– Это наш стиль жизни, юноша. Стиль обустройства планеты любой высокоразвитой космической цивилизации.
– Неужели то же самое ждёт и нашу Землю?
– Если на вашей Земле победят потомки белых богов, то так и будет.
– А если не победят?
– Что за вопрос?! Как ты можешь не верить в торжество справедливости?
В голосе хранителя я услышал огорчение.
– Если не будешь верить в победу, то её и не будет.
– Я верю в победу, но когда она придёт? Через сотни лет! Её хочется увидеть в этой жизни.