– Неужели такое возможно? – усомнился я.
– Я же тебя просил не перебивать, а насчёт возможностей я тебе скажу следующее: не надо понимать сказанное в буквальном смысле. Принять человеческий облик – значит заменить своё рептилоидное тело на любое другое, сохраняя полностью свою психику и поведение. Наши генетики прожужжали уши, что якобы расшифровали геном человека. Как бы не так! Расшифрована одна сотая часть нашего генома, которая отвечает за аминокислоты и белки, за построение тела – вот и всё! А девяносто девять процентов наших генов горе-учёные назвали мусорными. Ты это слышал?
– Конечно.
– И никому невдомёк, что эти девяносто девять процентов генов – самые главные, потому что они отвечают за поведение. Теперь ты понимаешь феномен нагов?
– Замена в своём геноме генов, отвечающих за построение белков, человеческими генами.
– Как видишь, никакой магии. Чистая генная инженерия, только на очень высоком уровне. Кстати, именно такие вот деятели и манипулируют мировой политикой и экономикой. Их принято называть иллюминатами, то есть «слугами Люцифера».
– Получается, что иллюминаты появились на нашей планете очень давно?
– Сотни тысяч лет назад, юноша, только они тогда не так назывались. К тому же и адитьев, и данавов, и дитьев обмануть в те времена было невозможно.
– А к чему тогда был этот камуфляж? – невольно вырвалось у меня.
– Чтобы манипулировать сознанием представителей древних, выродившихся до животного состояния земных рас. Для этого и был затеян на Землю визит серпентоидов. Они всё делали поэтапно и так, чтобы белые боги, хозяева планеты, ничего особенного в их действиях не заметили. С чего же они начали? С создания на Земле новых человеческих рас. Для этого они взяли местных архантропов и добавили в их генетику гены белых богов, дитьев – всё просто.
В шумерском мифе об аннунаках говорится, что пришельцы из космоса создали себе рабов для добычи золота. Понятно, что миф не отражает всей полноты действительности, но в нём есть зерно правды. Речь идёт о создании людей цветных рас. Так, благодаря генной инженерии, в Европе и на Севере Азии возникли смуглые черноволосые иберы. Потомки их живут на Пиренеях и у нас на Кавказе. В древности иберийские народы были распространены от Атлантики до Тихого океана. Вот почему у современных китайцев много грузинских слов и выражений. Тебе наверняка известно, что языки грузин и басков очень похожи?
– Я это знаю.
– Теперь представь: где баски, а где китайцы. Как сейчас доказали антропологи и генетики, иберийская подраса, как и современная семитская, возникла от генетического смешения архантропа-неандертальца с человеком современного вида. Понятно, что в естественных условиях такое вряд ли могло произойти. Хотя, конечно, всякое бывает.
– Я слышал, что в Якутии местный йети, или чучуна, иногда ворует женщин.
– Якуток или эвенок, но не русских. Потому что последние в пещерах с полузверем не выживают, не тот уровень, отрок. И потом, когда ты, наконец, замолчишь?
Я покраснел, а хранитель между тем продолжил:
– Методом генетической гибридизации получена не только первобытная европеоидная раса, но и другие расы Земли. Например, на Востоке Евразии появились из ниоткуда предки современных монголоидов. Теперь выяснилось, что это тоже генетическая смесь синантропа с человеком современного вида, если точнее, с белыми богами. В Африке ещё интереснее: у африканских негров очень много общего с эректусом.
– Неужто с южной обезьяной?
– С ней, отрок, с ней! Их обитало в саваннах Африки несколько подвидов. Все они представляли собой тупиковые ветви выродившихся до обезьяны древних космических переселенцев. Так вот, из австралопитеков, или, по-научному, эректусов, методом добавки генов белых богов аннунаками и была выведена чёрная раса Центральной Африки.
– А что на юге? – спросил я. – Там разве не так?
– Всё так, но кроме эректусов на юге африканского континента в расообразовании участвовали ещё и синантропы.
– С чего ты взял? – удивился я.
– С того, что у синантропа долгое время сохранялся ген трудолюбия. Посмотри, какие китайцы молодцы, как они умеют работать. А японцы или вьетнамцы? Когда они трудятся, любо дорого на них смотреть, не люди, а пчёлки!