Она задавалась вопросом, у всех ли были такие напряженные отношения с теми местами, откуда они родом? Была ли у кого-нибудь еще бабушка – легенда, миф, череда чудес, принявшая облик старой женщины?
Орхидея больше не была старой женщиной. Она преображалась, и Маримар не могла не задаться вопросом, означает ли это, что однажды она сама тоже преобразится.
Она взяла метлу и вымела слои пыли и гнили, скопившиеся в углах каждой комнаты нижнего этажа. Змеи в зеленую и коричневую полоску гнездились в керамических чашах и на ковре, выцветшем от солнца. Она вспомнила, как Рей говорил, что его укусила одна из них.
– Кыш! – крикнула она.
Змеи вытаращились на нее, как будто это Маримар нужно было опасаться, и, зашипев, стали выскальзывать наружу через отверстия в стенах, проломанные виноградными лозами Орхидеи.
Поблескивала серебристая паутина, целые поселения пауков тянулись вдоль перил, вверх по лестнице и по потолку. Маримар провела метлой по этим поверхностям, и пауки быстро уползли один за другим. Она вздрогнула, когда ей показалось, что она услышала их разговор. Но потом поняла, что слышит болтовню и смех, доносящиеся с кухни.
Затем Рей вернулся с двумя стаканами в руках.
– Я принес два на случай, если ты снова решишь отдать мой.
Маримар обменяла свою метлу на его коктейль. Когда она глотнула рома, в воздухе будто разлился запах жженого сахара. Напиток был крепким и сладким.
– Чего хотела Орхидея от Татинелли?
– Я никогда не подслушиваю.
Она недоверчиво промычала и сделала еще глоток.
– Разумеется.
– Я в самом деле перестал слушать, поняв, что они перебирают имена детей.
– Надеюсь, она не назовет ребенка Орхидеей.
– Если бабушка раздает свои деньги, я бы сменил свое имя на Орхидею.
Маримар закатила глаза и понесла свой стакан и метлу по коридору. Рей последовал за ней в кабинет, где Орхидея любила слушать старые пластинки. Мартин подпевал Билли Холидей или группе «Соушл клаб Буэна Виста», а Маримар играла со своими куклами, в то время как Рей обижался, что музыка старая, и пытался взломать замок чулана, который никто не мог открыть.
Маримар наклонилась над деревянным сундуком, в котором хранились пластинки. Бумажные конверты были потерты, но винил блестел как надо. Она подула на поверхность одной пластинки и установила иглу. Проигрыватель потрескивал и царапал, как будто осознавая, что все еще работает после стольких лет. Звуки Эль Гран Комбо де Пуэрто-Рико наполнили комнату, разнеслись по коридорам. Орхидея никогда не танцевала, по крайней мере при Маримар, но обычно покачивала ногой в такт конги или брасса.
Теперь они убирались и подпевали, вплетая все странности дня в очищающий ритм песни, слова которой они понимали весьма приблизительно. Это было похоже на ритуал, подготовку тела дома к погребению. Когда пластинка дошла, потрескивая, до конца, они сели на пол и допили ставшие теплыми напитки.
– Как ты думаешь, как долго это будет продолжаться? – шепнул Рей.
– Долго, – ответила она уверенно.
– Не вини себя, – Рей прислонился головой к стене, бормоча. – Мы этого не делали. Мы не заставляли ее. Это ее образ жизни. На самом деле, это из-за нее мы такие.
– То есть? – спросила она, хотя знала.
– Сломленные, Маримар. С недостающими частями.
– Может, тебе стоит отказаться от рома.
– Может, тебе стоит научиться подметать. Ты пропустила одно место.
Она толкнула его, и он упал, смеясь. В комнате раздался звук. Они посмотрели на проигрыватель, но игла была поднята. Они выглянули в коридор, но там никого не было. Они привыкли к странным звукам в доме, к металлическим соединениям, которые нужно было смазывать, к сверчкам и птицам, которые толклись слишком близко. Но этот звук был тяжелым ударом. Ударом кулака в дверь. Казалось, он доносился из запертого шкафа в кабинете.
Они прислушались.
Звук в комнате раздавался как из бочки, как в свободном пространстве. Словно проигрыватель требовал продолжения.
Кулак ударил снова.
– Однажды Орхидея поймала меня, когда я пытался взломать замок, – сказал Рей. – Она сказала мне, что там живет ее монстр, и если я и дальше буду его беспокоить, эта тварь своими когтями проткнет мой мозг через замочную скважину.