склонился и убрал разбитые. Джек поднялся, полудемон растаяла в воздухе. От нее не
осталось следов.
Я покачала головой. Джек нахмурился.
– Что? – спросил он. Он не понимал, что сделал не так.
– Ты ударил офицера полиции, – заявила ее, – женщину.
Джек пожал плечами.
– Я сделал то, что должен был.
Я оперлась на костыли и пошла за братом и Дастином из женской уборной. Я
посмотрела на Дастина с вопросом, он покачал головой, не понимая меня.
– Ты не против всего этого? – спросила я.
– Обычно против, – ответил он, – но мы бы пропустили самолет, нас раскрыли бы.
Если только так можно сохранить прикрытие, то мне все равно.
Я вздохнула, жалея, что все сложно. Не было ясно, что правильно, а что – нет.
Откуда нам знать, что результат оправдывает средства? Мы не понимали, и было сложнее
смириться с жизнью Винтеров и Челси. Казалось, наследие было лицемером, опровергало
свои же правила. Я не могла спорить. Я должна была жить с этим, даже если мне не
нравилось. Моя жизнь была тесно связана с наследием, хоть я и была посередине.
Мы вернулись в зал ожидания и нашли Тревора. Он сидел с наушниками и ел
конфеты.
– Эй, – он опустил наушники. – Где вы были? – он сунул еще конфету «Sour Patch
Kid» в рот. Джек сел рядом с Дастином на стул.
– Ты не хочешь знать, – напряженно ответил Джек. Их эмоции проникали во все
трещинки моего тела.
– Почему ты не услышал меня? – спросила я Дастина, потирая живот. Он болел от
ударов полудемона.
Дастин взглянул на мой живот.
– Я спал, – ответил он. – А во сне я никого не слышу.
– Погодите, – глаза Тревора расширились. – Что–то напало на Аманду в аэропорте?
Джек медленно кивнул. Его тело не расслаблялось.
– Это был полудемон, и офицер полиции выстрелила в нее, пока я ввел сыворотку, –
объяснил брат.
Смятение Тревора рассеялось, в его теле осталось лишь удовлетворение.
– Джек снова всех спас, – проворчал он и сунул в рот все содержимое пачки конфет,
добавив сырные чипсы.
Я смотрела на него с отвращением.
– Это самое гадкое, что ты сделал за день.
Тревор не мог говорить из–за полного рта кислых конфет. Он повернулся к Дастину,
улыбаясь, пока жевал.
Дастин закатил глаза.
– Он говорит, это кислое, сладкое и соленое.
Тревор закончил жевать.
– Не хватило только горького, – ухмыльнулся Тревор. – Но это ощущается, пока ты в
комнате.
– Очень смешно, – парировала я, поглядывая на дверь туалета. Я все еще не
понимала, почему полудемон напала на меня на людях. Сверхъестественные существа
рисковали так открыться людям, и она смотрела на меня, увидев мое запястье, словно уже
знала о метках.
Я повернулась к Джеку, Дастину и Тревору. Дастин смотрел на меня. Он смотрел
мимо моих глаз. Он читал мой разум. Дастин сосредоточился и посмотрел на меня.
– Они отчаялись, – прошептал он. – Они знают, что мы – Винтеры и Челси, и теперь
знают, что у нас метки.
Напряжение Джека заполнило мой разум.
– Откуда они знают о метках?
Я задумалась. Наши татуировки видели ведьмы, которых мы убили, Доджер и
мистер Хамптон, но они не стали бы работать с демонами. Они были на нашей стороне, в
этой теории не было смысла. Боже. Я забыла о своем сне. Маратака выл, глядя на мое
запястье. Он рассказал всем. Другого объяснения не было.
– Уверена? – спросил Дастин, склонившись вперед.
Я кивнула.
– Точно.
Джек перевел взгляд с Дастина на меня, а потом на Дастина.
– Кто–нибудь расскажет мне, что происходит?
Тревор засмеялся.
– Добро пожаловать в мой мир, Джек, – сказал он. – Ты второй в нем. Другой – мой
мертвый хомяк Марвин, умерший от арахиса.
– Арахиса? – я вскинула брови.
Тревор пожал плечами.
– Марвин думал, что будет круто ловить арахис, но Марвин его не поймал, – мне
было жаль зверей Тревора. Чудо, что Марвин не сгорел заживо из–за одержимости
Тревора.
Джек посмотрел на Дастина.
– Ты расскажешь мне?
Дастин вздохнул.
– О татуировках мог знать только Маратака. Аманда сказала, он видел метку на ее
руке.
Джек молчал. Он задумался, его эмоции сплелись с любопытством. Больше всего
Джек хотел найти Маратаку, ведь у него были наши родители. Месть не была ответом, но
для Джека месть была ключом ко всему. Джек был одержим убийством Маратаки, пока не
закончит дело. Я надеялась, что от вспышек гнева Джека никто сильно не пострадает.
– Посадка на рейс 613, – сообщила женщина. – Только задние сидения.