- Чего?
- Жди сигнала. Не забывай, чему научился и продолжай учиться новому - это пригодится в схватке с Вуру. Прощай, мальчик. Пришло время проснуться.
- Но...
Макс почувствовал, будто падает, а потом тело охватила боль. Тут было всё: и синяки, и царапины, и даже сломанный шип с парой выбитых зубов. Он застонал, попытался сконцентрироваться. Но всё напрасно - слова невидимого божества вылетели из памяти, как пробка из бутылки шампанского.
Мальчик открыл глаза.
- Живой, - сказал кто-то рядом. - Смотрите, очнулся!
- Чёрт, парнишка, ты едва не погиб!
- Везунчик. В рубашке родился.
Макс сфокусировал зрение и огляделся. Он полусидел-полулежал на чьих-то руках, волоча ноги по асфальту. Штаны изодраны, всюду кровь. И перепуганные лица прохожих. Одно показалось Максу смутно знакомым - да ведь это тот толстяк, что гнался за ним из-за вмятины на "Приоре". Скейт...
- Что случилось? - Макс удивился своему хриплому голосу. - Где я?
- Ты лежи, сейчас "скорая" приедет, - морщинистая старушка сжимала в руке трость, и мальчик заметил, какая у неё дряблая кожа. - Не трать силы, худшее позади.
- Где я? - Макс попытался встать, но кто-то насильно удержал его на месте.
- Тише, врачи уже близко...
Послышался вой сирен, вокруг замельтешили врачи - а всё, что происходило дальше, слилось в беспорядочно-хаотичные отрывки. Макс много раз пытался вспомнить, как его везли и что было потом, но всегда натыкался на череду провалов. Этот кусок жизни практически целиком выпал из его памяти.
Пришёл в себя он только через несколько дней. Мальчик лежал в кровати, а рядом сидела мама и говорила с ним. Начало разговора тоже напрочь забылось. Вообще, всё, что происходило до этого момента, шло как будто без его участия - и лишь теперь Макс осознал себя целостной личностью.
- Что? - переспросил он.
- Я говорила, - всхлипнула мама, - говорила, чтобы ты не брал эту чёртову доску. А ты...
- Всё в порядке, честно, - Макс попытался улыбнуться. Он только сейчас заметил, что лежит в больнице. Сквозь зашторенные окна проникал свет, на улице слышались гудки машин. - Что со мной было?
Мама едва не расплакалась:
- То, за что тебя следовало бы выпороть, чтобы ты никогда больше так не делал!
И она пересказала аварию, как её видели случайные прохожие. По их словам, Макс очень быстро гнал на скейте, затем, неизвестно почему, выехал на проезжую часть, и его тут же сбила "Приора". В это мгновение что-то ярко вспыхнуло - по словам очевидцев, будто молния ударила - и никто так и не разглядел сам момент столкновения.
- Что-то тут не сходится, - пробормотал Макс. - Это не она меня сбила, а я её. Водитель - это тот толстяк, верно? Он гнался за мной через дворы, а я спрятался в подъезде и...
Мальчик замолчал, понимая, что его слова похожи на бред.
- Слава богу, ничего существенного, - мама смотрела на сына добрыми глазами. - Ты же переживёшь все эти мелкие царапины, синяки и ожоги? Самое удивительное - ни одного перелома. Возможно, лёгкое сотрясение мозга, но врачи расходятся во мнениях. У тебя был жар, и ты бредил.
- Бредил? Я что-нибудь говорил?
- Да, - смутилась мама. - В основном, ерунда всякая - о магах, каких-то лисах, городах и ещё чём-то - говорила же я тебе, надо меньше читать этих книжек. Фэнтези до добра не доведёт.
Позже Макс узнал, что он неоднократно срывался с кровати и пробовал бежать. Кричал, что друзья в опасности и мир рушится. Сопротивлялся врачам, пытался бить стёкла. Один раз даже угрожал спалить всех к чёртям, если они не отпустят его в Хрустальный город. Без конца повторял странные имена, особенно часто - Вуру.
Ещё Максу рассказали, что врачи долго ломали голову над его травмами. Мелкие царапины и синяки - это ерунда, они и легко лечатся и не вызывают никаких вопросов. Но как объяснить круглый шрам на животе, чуть повыше пупка? Родители могли поклясться, что никаких травм у ребёнка не было, тем более, он совсем недавно проходил обследование и это задокументировано. За один день такой шрам (старый и давно заживший) появиться не может.
Вторая странность - след ожога. Макс-то знал, что это дело рук судьи и его браслета, но вот врачам пришлось здорово попотеть.
- Ты как-нибудь можешь это объяснить? - спрашивал старый дерматолог, разглядывая опоясывающий запястье след.
- Нет. Я думал, врач здесь вы.