— Версия, кстати, звучит красиво, — кивнул Сингх, — но в данном случае не вяжется — слишком много тузов. Сливают таким образом чаще шушеру попроще.
— Во-вторых — те же взорванные маяки это не такая мелочь, которую можно не заметить, а уж такую мелочь, как идущий по твоим пятам корабль с отмороженной бандой, возглавляемой фанатиком — тем более. Думается, нам теперь надо смотреть в оба, ожидая их ответных шагов. Он капитально обломал им их грандиозные планы, но могли ли они так сразу от них отказаться? В эту затею, наверняка, вложены очень неплохие деньги, от очень серьёзных сил, которых бояться стоит не меньше, чем этого нещепетильного в методах защитника Альянса.
Махавир нахмурился.
— Полагаешь, эти диверсионные материалы готовились ещё на каких-то языках? Хотя это логично. Наверняка, план тракалланами, шлассенами и денетами не ограничивался. Но возможно, следующие шаги ожидались ещё не скоро. И пиратам, и их идейным товарищам сначала нужна была… спокойная зона здесь на границе. Присоединение денет и тракаллан отбросило их далеко в сектор Аида, дела стало вести в разы сложнее. Укрепившись здесь, они смогли бы восстановить прежние транспортные магистрали и тогда уже… За центавриан, думаю, сразу не взялись бы, но вот шлассены, и даже дрази…
В этот момент отворилась дверь, и взорам мрачной команды явился… корианец. Настоящий, биологический корианец, словно сошедший с тех самых фото и видеоматериалов, которые были до недавнего времени для Дайенн единственным источником информации о Корианне — зелёный, с розоватой бахромой кожистых отростков на голове, одетый во что-то длинное серое, напоминающее военную форму.
— Товарищ Алварес здесь работает, верно?
— Товарищ? — бровь Сингха поползла вверх.
— Это обращение, принятое на моей родине… То есть, у меня дома, на Корианне… Илмо!!!
Перепрыгивая некстати оказавшиеся на пути ящики с какими-то заказанными Талгайды-Суумом реактивами, Вадим ринулся к двери и принялся душить вошедшего гостя в объятьях. Дальнейший оживлённый диалог происходил на корианском, коллегам оставалось лишь прятать озадаченные лица в рабочие материалы, ожидая, когда им что-либо объяснят. Сопровождавший прибывшего Лалья протиснулся в уголок Сингха и вручил ему горсть информкристаллов, попутно оглядывая столы специалистов на предмет чем поживиться. Коллеги, не с меньшим интересом, воззрились на него — он же привёл этого кого-то.
— Илмо — это же имя? — шёпотом спросил Ситар.
— Ага, — Лалья благодарно кивнул ему, зашуршав фантиком конфеты, которую взял, правда, без спроса, а с попустительства, — хорошо, что в кои веки такое, что можно выговорить, да? А то он теперь ваш коллега. Во второй смене, с Илкойненасом.
Это само по себе не удивляло никого — отдел недавно понёс потери, причём если Харуан планировал вернуться к работе на следующей неделе, то Харзуму, вечно ведущему себя так, по выражению Альтаки, словно гадалка нагадала ему бессмертие, предстояла операция, и достаточно серьёзная.
— А откуда взялся вообще? С Яноша? А чего раньше? Если он друг Алвареса-то?
— Да мне-то откуда знать? — блаженно прочавкал дрази, — я человек маленький, так, приведи, уведи, место покажи, кто мне сроду докладывался-то… Только и понял, что какой-то там скандал имел место быть.
— Где — там?
— Да говорю ж, не знаю я! Ну, там, где он раньше работал. Пойдите да сами спросите у Альтаки, вдруг у него настроение хорошее, всё в подробностях и расскажет. Что, скажете, не бывает такого?
— Ребята, — Вадим повернулся к остальным и перешёл наконец на земной язык, — знакомьтесь, это мой друг детства, Илмо Схевени.
Коллеги наконец перестали делать вид, что их не раздирает любопытство, и повыбирались из-за столов. Даже Шлилвьи оторвался от выстраивания какой-то сложной диаграммы, с которой мучился с утра, и воззрился на гостя.
— Вот это правильное начинание, — Лалья, пользуясь тем, что Дайенн, которой потребовались какие-то носители, покоившиеся на полочке в углу, пересела на место напарника, примостил свой зад на освобождённое ею кресло и подкатился в нём ближе к столу Сингха и Ситара, — не одним же Альтакам да Гархиллам тут своими людьми обрастать, верно я говорю?
— Ну, это в наименьшей степени моя заслуга, — улыбнулся Вадим, — для меня это тоже оказалось сюрпризом. В общем, мы сходим пока разведаем насчёт комнаты — я, конечно, слышал такой слух, что в нашем коридоре ещё пару довели до почти жилого состояния, но стоит ли верить слухам… А вы пока сыщите, что ли, Нирлу. Потому что одной только квалифицированной помощи Лальи в освоении всех гостинцев моей матушки может оказаться недостаточно.
Талгайды-Суум расторопно выскочил из-за стола и помог коллеге протащить оказавшуюся неожиданно тяжёлой объёмистую сумку в проход между столами, едва не на ноги вольготно расположившемуся Лалье.
— Ты уж тогда предложи ей этого проглота усыновить, — громким шёпотом ответил Ситар, — а то наш отдел с его прокормом уже не справляется. Вчера пока тут торчал — гору бутербродов умял, вот куда оно там исчезает, скажите?
— Ну уж нет, тут первая моя на очереди, — расхохотался Сингх, — та же история. Хоть говори, хоть нет, что нас тут не на хлебе и воде держат, а вот с холодильником у меня всё ещё сложные дипломатические отношения. Мамы, видимо, все такие, в вопросах питания любимых сыночков никаких культурных различий.
— С той поправкой, — кивнул Лалья, — что у нас, дрази, любимых сыночков в полицию работать не отправляют. Хотя отцы у нас порой, надо сказать, тоже мастаки готовить, но кормить им и дома хватает, кого. У нас, дрази, тоже принято такие сумки гостинцев собирать, но для женщин. Вот если моим там про госпожу Дайенн рассказать, да ещё если госпожа Дайенн забеременеть вздумает — тогда да, тогда и наши к снабжению подтянутся.
— Проблема, — землянин, серьёзно нахмурившись, подпёр щёку кулаком, — ни одного дилгара в отделении. Придётся поговорить с нашими, подпадают вечно голодные дразийские юноши под статью благотворительности или как.
Дайенн проводила вышедших грустным взглядом, пытаясь разобраться в своих мыслях. Об этом-то точно нужно будет сообщить алиту Соуку, это понятно, но дальше что? Можно ли рассчитывать, что напарник будет с ней откровенничать теперь, когда у него здесь есть кусочек родного мира, тем более не какой-нибудь не знакомый ранее корианец, а друг детства? Всё зависит от алита Соука, вне сомнения. Должна наступить какая-то ясность. Он не давал директивы именно расспрашивать Алвареса, он сказал — наблюдать, придётся ли ей теперь наблюдать уже за двоими? Едва ли это будет так уж легко…
— Упс, вот это нам точно не предназначалось, — Лалья ткнул её уголком плотно свёрнутого листка, — положите там где-нибудь, поаккуратнее, мамино письмо это документ особо ценный.
— Ты, однако же, глаз в него уже успел запустить, да? Раз понял, что мамино.
Дрази обиженно откатился от Сингхова стола — насколько позволяло невеликое пустое пространство.
— Без ножа зарезал, а я-то его приличным человеком считал! Что уж там понимать, значки-то центаврианские, а у господина Алвареса мать центаврианка.
— Центаврианка?! — Шлилвьи, вытянувшись, едва не упал со стула, — как это? Разве ж Алварес не землянин? Называет он себя, понятно, корианцем, но по природе-то своей он землянин? Ну правда, отличать землян и центавриан я не умею, какие различия-то у них? Гребни ведь у центавриан не с рождения растут, это ставят специально.
Махавир междометием выразил своё восхищение тем, насколько с головой Шлилвьи уходит в работу — уж о том, что Алварес полукровка, упоминалось не раз, все свои удивления уже успели выразить.
— Мда, значит, этот прикол про три члена ты тоже не слышал.
— Какой такой прикол?
— Проехали, Шлилвьи, не важно.
— Мне, например, тоже непонятно, — подняла голову Дайенн, — то есть, тогда я подумала, что это какая-то незнакомая мне фигура речи…
— Что-то не могу я представить Алвареса с гребнем, — покачал головой Ситар, — а ведь интересно б было.
— На Корианне не принято, — важно пояснил Лалья, любуясь добытой из сумки коробочкой, открывать которую, правда, не торопился — то ли из внезапно проснувшейся вежливости, то ли потому, что роспись на ней даже примерного представления не давала, что там внутри, — говорил же он, что его дядя Диус гребень не ставит, хотя принц.