К её удивлению, Такерхам в последний момент поманил её пальцем.
— Послушайте старика, которому природа подарила умение видеть мысли, а жизненный опыт — суть вещей. Нет ничего хорошего в том, чтоб не доверять своему напарнику.
— У вас, господин Такерхам, есть все основания доверять своему господину, я же таких привилегий лишена, — ответила с лёгким кивком Дайенн, — ни телепатических способностей, ни жизненного опыта за мной нет. Доверие — сложный вопрос…
Вопрос был вообще подлым, если честно. Не то чтоб врать, а даже лукавить с телепатом бессмысленно, оттенки неуверенности и раздражения они чувствуют прекрасно. Но и признать это недоверие — хуже нет.
— Зато за вами есть воля более старших и опытных, верно? И если они велят вам ненавидеть и бояться Корианну — кто вы, чтоб посметь ослушаться и составить своё мнение?
— Ненависть — это слишком уж громкое слово, господин Такерхам. И вы должны были заметить, что относятся к Корианне с настороженностью и опаской многие миры…
— Конечно, — как-то даже довольно хихикнул телепат, — ведь она несёт смерть привычного им мира. Но привычный мир умирал много раз, такова история. Только безумец может надеяться оставить всё так, как есть сейчас.
— Понимаю, — вспылила Дайенн, — вашего мира уже нет, вам бояться не за что. Ваш суверенитет, ваша культура, ваши ценности не находятся под угрозой уничтожения идеями Корианны. Если вам так любы эти идеи — почему вы живёте здесь, а не там? Дайте угадаю — потому, что там таким, как вы, совсем не рады, и я отнюдь не расу имею сейчас в виду? И там вы не смогли бы себе позволить того, что так властно сделали здесь. Финансово, да и физически не смогли бы…
— Совершенно верно. Мы стары, и уже навсегда останемся жертвами своего воспитания, хотя неизбежно поступаемся привитыми с детства принципами, живя в мире, где они бессмысленны. Человека формирует среда, вы не были бы минбаркой, если б какой-то другой мир взял на себя ответственность за ваш выводок. О, только представьте, какой вы были бы сейчас, если б лабораторию вашего проекта обнаружили на Советской Корианне!
— Если вы думаете, что я не понимаю, что Алварес такой же плод своего воспитания, как и я, то ошибаетесь.
Но почему же минбарская часть его воспитания не имеет для него никакого значения, в который раз подавила она внутреннюю досаду.
— Дело совсем не в этом. Спросите его, легко ли ему подвергать критике то, чему его учили. Вам ведь ничего не будет стоить этот вопрос? Думаю, да, потому что вы едва ли готовы задать его себе. Сколько б минбарцы ни говорили об уважении к чужой культуре, чужим взглядам — самыми истинными и чистыми они будут считать свои. И Вален бы с ними, госпожа Дайенн. Не самые дурные во вселенной взгляды. Если б не одно, но — слепое повиновение тем, кто использует вас как пешку в своей игре.
Алвареса они нашли, разумеется, в саду — беседующего с разнорабочим, надо думать, на центарине. Рыжеволосая землянка толклась поодаль, не спуская с них, впрочем, бдительного взгляда. Что-то придумать необходимо было сейчас… Допустим, они не будут обсуждать что-то серьёзное ввиду преисполненных внимания слуг, но когда они сядут в машину — чёткая концепция уже должна быть. Всё же лгать — это очень тяжело, из каких бы благовидных побуждений это ни было сделано.
— Ваша беседа должна была быть очень содержательной, судя по её продолжительности, — проговорил Алварес, когда они направлялись к выходу с участка, — Хистордхан определённо интересный и остроумный собеседник. Начиная с совершенно не случайно упомянутых им садовых растений. Кажетри — это гибрид центаврианской и земной розы. Учёные славно поработали над выведением этого гибрида, цветок получился замечательный, удивительно роскошный. Вот только его нектар ядовит для насекомых, поэтому кажетри приходится сажать подальше от растений, размножающихся семенами… Видимо, выращивать кажетри — это особый показатель престижа, это значит, что сад достаточно большой, чтоб можно было поделить его на несколько зон… Тут, правда, большинство растений размножаются вегетативно, включая эту мерзкую колючую дрянь эомму — единственный смысл которой в том, что именно в эомму вьют свои гнёзда редкие птицы, пение которых очень нравится эстету Хистордхану.
Аромат чего-то цветущего был тонок, как газовый шлейф, но для острого дилгарского нюха совершенно несомненен. Эти самые кажетри? Нет, наверняка у них запах должен быть схож с розами. Возможно, что-то местное… Минбарцы держат строгое ограничение на ввоз иномирной флоры, во избежание вреда местной экосистеме. Пропускаются сорта, размножающиеся с трудом и вегетативно, не грозящие заполонить собой всё. Интересно, входит ли этот дразийский виноград в разрешённый список… Ну, это, конечно, в любом случае не её забота.
— Алварес, мне действительно жаль… Но это было единственной возможностью обойтись меньшими нервами. Альтака, не сомневаюсь, выбил бы ордер…
Если бы Альтаке было нужно успешно завершённое дело — он мог бы выдать этот ордер сразу, тракаллан ему в собутыльники! Вряд ли в уважении к суверенитету дело. Возможно, он как раз догадывался, что кроется за этим собиранием трупов. Если машина лорканская — логично, если бракири, как минимум, слышал о её существовании. И ему нужно лишь подтверждение, что машина здесь, заполучить её он предпочёл бы точно без минбарских посредников…
— Брось. Мы оба понимаем — я сводил на нет его главное преимущество. То самое, неходячее, зато как к себе домой гуляющее в чужие мозги. Впрочем, не могу сказать, что моё времяпрепровождение было совсем уж безрезультатным… — они вышли за белые кованые ворота и явно, все трое, почувствовали облегчение, — знаете, что Хистордхан приобрёл немалый участок земли на севере? Это интересно даже не в плане того, что он, вроде бы, и здесь устроился вполне с комфортом, а в плане закона, запрещающего продавать землю иномирцам. Именно передавать в собственность, а не в долгосрочную аренду, как этот участок. Думается, это не единственный закон, с которым Хистордхан сумел договориться…
Дайенн почувствовала болезненный укол. Да, Алварес сам не представляет, насколько он прав.
— Интересно, что ж ему тут не сидится. И ведь непохоже, чтоб намеревался завести себе ещё один заводик, поближе, так сказать, к дому, чтоб не гонять такую даль сына… Садовник сообщил об этом в контексте, что вот там можно будет развернуться, посадить и то и это, там хозяева смогут в полной мере оценить его таланты…
— Ну, если он не упоминал, чем интересны эти земли, — вымолвил вдруг Лалья, — то понятно, почему вы не поняли. А интересны они тем, что со всех сторон окружены зендскими кладбищами. Самое то для того, кто и свой дом решил превратить в кладбище.
Вадим повернулся к нему.
— Экстравагантные вкусы у старика.
— Вполне логичные в его положении. Они ведь и сами без малого мертвецы — он, его жена, его лумейта доживают последние годы, у жены его сына бесплодие, у его дочери нет мужа. Они умирающий остаток своего мира. Что странного, что он решил собрать к себе все останки лумати, о которых узнал — чтоб хотя бы какое-то время было, кому их поминать. Чтоб они не лежали в чужой земле… Теперь будут лежать в его земле. Зендов должно устроить — они туда всё равно не сунутся, их в равной степени пугают что чужие мертвецы, что свои. Думаю, что и минбарская сторона согласится закрыть на это глаза — почему б не простить старику такую блажь. Почтение к мёртвым — это понятно в большинстве миров…
Алварес закусил губу, Дайенн наблюдала за ним искоса — удовлетворит ли его ответ Лальи.
— Вы видели эти трупы?
— Сами трупы нет, — решила подать голос и Дайенн, — но он рассказал о каждом, чью историю хоть немного смог узнать. Алварес, это… сложно представить тому, кто не потерял столько, сколько он. На Лумате погибли его родители и маленькая дочь, позже, во время дракхианской эпидемии, умерла семья его второй дочери. Он даже не имел возможности их похоронить, тела кремировались в общей могиле… Живых лумати ему уже не встретить, он имеет возможность что-то сделать преимущественно для мёртвых.
Забрались в машину — может, так просто казалось, что спинами почувствовали вздохи облегчения за оградой поместья, но и сами ведь, если честно, выдохнули. Лалья сразу набрал приличную высоту, выбирая коридор, в котором будет комфортнее — зенды, осваивающие иномирные технологии с недоверием и опаской, предпочитали держаться ближе к земле. Дайенн ещё на пути сюда успела удивиться, что Лалья умеет водить минбарский аэрокар, тот ответил — чего тут уметь, пару раз в симуляторах посидел, разобрался, что к чему, на Захабане в принципе похожие есть, а на дорогах тут благодать, какой дрази вообще водить умеет, при том чтоб хотя б полчаса без аварий ехать — тому в этом вашем Делхасте бояться нечего, вот что.