— Что-о? — подскочил Вадим.
— А вы, офицер Алварес, не пойму, чего возбудились? — вздёрнул красиво очерченную бровь Вито, — я это, конечно, для всех рассказываю, потому что я не жадный, но паковать носки с трусами предстоит офицеру Сингху, ваша пара от расследования, если не забыли, отстранена.
— Синкара! Тебе этот факт, смотрю, доставляет личную радость?
— Но-но, — Вито мгновенно юркнул за пластиковую перегородку от сразу двух двинувшихся на него «убойников», — вам остро не хватало ещё каких-то дисциплинарных мер? Так выберите, каких — передам господину Альтаке, всё устроим и без порчи моего лица.
— Сдался ты… — остальное, видимо, было на корианском и не очень печатным.
— Как я и думал, с возражениями закончили. Но возможно, господин Альтака допустит кого-то из вас к допросу выжившей… Толку в этом, правда, не больно много — до вас пытались. Сейчас она на Брикарне, но можно распорядиться доставить сюда, не проблема — был бы смысл, — Вито, снова изящно изогнувшись над столом Махавира, кликнул на приложенное видео, — и картинка не отражает всей прелести ситуации.
На экране появилась панорама комнаты — тюремной камеры, судя по всему, но скудная обстановка была дополнена некоторым количеством медицинского оборудования. На койке сидела женщина, уже переодетая в госпитальный балахон. Обритый наголо череп опоясывала косая повязка, закрывающая правый глаз.
— Глаз отсутствует, да. Остался на базе, так сказать… судя по всему, его просто вырвали.
Губы женщины и пальцы лежащих на коленях рук непрестанно шевелились, уцелевший глаз смотрел куда-то в сторону, словно на невидимого ни для кого собеседника.
— Абсолютно невменяема. По-видимому, считают медики Брикарна, ментальная травма. Вкупе с физической, с нехилым болевым шоком, превратили бабу в натуральное растение. До сих пор от неё хорошо если пары слов добились, она где-то глубоко в своём мире…
— Она кто — центаврианка? Личность установить не удалось?
— Личность установили, — хмыкнул Вито, — личность знаменитая, кстати. Пальчики её в нашей базе уже лет десять есть, унаследовали с архивами разом Центавра, Земли и Бракирийской Синдикратии, а вот саму и не надеялись встретить когда-нибудь… Аделай Нара, уроженка Примы Центавра, воровка, карточный шулер, хакер. Могу поднять десяток дел, где она косвенно фигурировала. Наследила много где, но неуловима, как призрак…
Сингх и Ситар переглянулись с вытаращенными глазами, и даже Талгайды-Суум повернулся в сторону закутка убойников — с потрясённым, наверное, всё-таки выражением лица.
— Нара? Эта? Ого… Нет, я не удивлён, компания там была вообще цветистая… Хотя что её занесло в эти края… И почему её не убили с остальными?
— Не поднялась рука на женщину?
Начконтрабанды хмыкнул самым скептическим тоном.
— Женщины среди трупов тоже были. Хотя, чаще всего это трудно назвать женщиной… Видимо, ещё один метод устрашения…
За себя Дайенн не могла сказать, что имя этой Нары произвело на неё такое же впечатление, как на коллег, хотя она его определённо слышала. Слушая краем уха обсуждения коллег, понимала, что не могла не слышать. Но гораздо больше её сейчас занимал вопрос, как этой женщине удалось спастись. Спряталась, притворилась мёртвой, потеряла сознание? Могло ли это обмануть сильного телепата, прежде не оставлявшего выживших? Те пленники на Яришшо не в счёт, он не почувствовал их сквозь толстую переборку… А если б почувствовал? То что — убрал, как свидетелей? Мог ли он всё же почувствовать их — и оставить именно в расчёте, что их найдут и освободят? Мог ли у него быть настолько смелый и дерзкий расчёт? Наверное, здесь можно предполагать уже что угодно. Если он по-хозяйски входит на тайные пиратские базы и делает там всё, что считает нужным — далеко ли до предположения, что и прибытие полиции, и скорость её прибытия в его расчёты входят? Что там говорит Альтака про болтливость силовиков и ремонтников… Что там, болтливость Сингха стоила им жизни Гароди — впрочем, нет, тут даже Альтака всерьёз не думает так, Маниша Каури привезла эти проклятые ничилины с собой, значит, точно знала, что Гароди здесь, скорее у Махавира она надеялась выведать что-то ещё полезное… Интересно, приходит ли этой женщине в голову, что в камере она в куда большей безопасности, чем на свободе? Должно бы, наверное, придти. Как знать, не попадись она тогда — не лежал ли бы сейчас её обескровленный труп в груде таких же на этих фотографиях? Или не сидела б она сейчас такая вот искалеченная и беспомощная, как дерзкая и неуловимая когда-то Аделай Нара? Спастись — это, наверное, всё же не самое удачное было слово…
— Ну дела… — пробормотал Сайта, когда дверь за Вито закрылась, — вот это отлично вы, получается, скатались на Зендамор — эти словно того и ждали… Чего всё-таки Альтака темнит, что за бред с этим отстранением?
— География, смотрю, у этих ментально и зубасто одарённых ширится…
— Видимо, окончательно возомнили себя санитарами галактики.
Сингх подпёр руками щёки, сделав выражение лица крайне унылым.
— Ну, с рейда на Яришшо прошло десять дней, а точную дату этой бойни, как понимаю, ещё устанавливают, это не самая простая задача… Не то чтоб было очень уж сложно, отоспавшись после Яришшо, добраться до сектора лумати, устроить там очередной мастер-класс по истреблению пиратов как класса и неспешно полететь куда там им надо дальше по своим делам… Но да, размах впечатляет. Я на всякий случай буду готовиться, что и от других отделений что-то такое может прилететь… Интересно, и что означает вот это последнее… художество? Вадим, это ты у нас по этой части голова, что скажешь?
Вадим продолжал хмуро разглядывать слайды.
— Чтоб вам тоже что-то определять по нечётким фотографиям. Но совершенно точно, это отдельное, «особенное» убийство свидетельствует… о чём-то важном для него…
— Для него?
— Для идейного автора-вдохновителя, видимо.
— Да. Это говорит о том, что он получил… некое откровение… И желает возвестить об этом нам…
— Это же… вроде как, фигуру ангела изображает? — подал голос Талгайды-Суум, на монитор которого тоже были выведены брикарнские слайды, — но, насколько я читал земную мифологию, ангелы — добрые светлые создания, сравнение с ангелом ну никак не к лицу пирату-работорговцу.
Вадим посмотрел в его сторону кисло — благодаря некоторым моментам своего детства он знал об ангелах несколько больше, чем хотел, ещё до курса религиоведенья в институте.
— Ну, не совсем верно, это обывательское представление об ангелах как о прелестных созданиях с золотыми крылышками, несущих всем добро. Изначально ангел — это вестник… А весть может быть и хорошей, и дурной…
— В индийской мифологии тоже есть крылатые существа, — проговорил Махавир, — например, гандхарвы. Но гандхарвы сюда уж точно никак не прирастают…
— Что-то во всём этом деле стало уж очень много мифологии, — фыркнула Дайенн, — немного нервирует меня эта страсть некоторых преступников к эксплуатации религиозных образов.
Говоря «немного», она несколько покривила душой. Но дело даже не в том, что неуместен этот внутренний ропот, когда речь идёт не о твоей религии, дело в том, что слишком часто она в этих размышлениях оглядывается на Алвареса. А Алваресу об этом знать точно вредно, алит Соук не ставил перед ней, и думается, не поставил бы, задачи обращать корианского коллегу на путь истинный. И если он усматривает в каждом кровавом-бескровном эпизоде новое доказательство того, что религия зло как явление жизни — что ж, её дело просто пересказать это своему старейшине.
— Дайенн, чего ты хочешь, преступник, судя по всему, клинический сумасшедший.
— На Минбаре понимается так, что любой, кто совершил умышленное убийство, нездоров психически, но то на Минбаре… Я, конечно, читала очерки по клинической психологии и судебной психиатрии землян, но мне всё равно слишком сложно понять, как можно считать себя… особо избранным богом или что-то вроде этого… и при этом убивать людей.
Валена ради, почему все тут настолько непоколебимо убеждены, что эта религиозная подоплёка существует? Потому что это слова Алвареса? А не может ли быть так, что преступник как раз атеист, что он таким образом глумится над чуждыми ему религиозными символами? Этого Дайенн не озвучила, потому что, действительно, не знала, может ли. Соблазнительна такая мысль, но с соблазнами следует быть осторожным.