-Не сказала что? – Прохрипел Скримджер.
-Амбридж решила, что Ваш план, министр, нуждается в корректировке. Ведь она была уверена, что Вы просто хотите, шантажируя меня, угрожая моей жене, заставить меня убить вашего Волан-де-Морта. Да, она согласна с Вами, что лучший способ сбить с нас спесь, посадить одного из нас в Азкабан. А лучше, обоих. Однако, в её глазах, этого не достаточно. Ведь меня нужно сломать, и сломать быстро. Не важно как. Главное — результат. Дементоры, это конечно, хорошо. Но есть более быстрый и действенный способ. Она уже обо всём договорилась. Как ей известно, на данный момент в Азкабане содержатся несколько оборотней, изголодавшиеся по женской ласке...
До министра первым дошёл смысл слов и он стремительно побледнел. А за ним и Дамблдор.
-... а в одной из камер Азкабана находится интересная конструкция, в которой можно зафиксировать..., как Вы там подумали, – Гарри посмотрел на Амбридж, – обнажённую сучку Поттера в очень интересной позе?
Количество вытянутых и побледневших лиц, среди профессоров и студентов, стало стремительно увеличиваться.
-Но это ещё не всё. Амбридж желает проследить, что бы меня заковали на против моей жены, да бы я видел во всех подробностях, как оборотни будут насиловать её.
-ОН ЛЖЁТ! – Закричала Амбридж.
-Клянусь магией, что это всё я увидел в их воспоминаниях, – вокруг Гарри вспыхнул свет, подтверждая о принятии клятвы.
Гарри поднял свободную руку, и на его ладони вспыхнуло пламя огня. Спустя несколько секунд пламя погасло.
-Амбридж — моя, – прорычала Гермиона.
-Хорошо, – кивнул головой Гарри, не отрывая взгляда от министра, – но тогда Скримджер — мой!
Гарри отпустил министра, и тот поспешил залечить порезы на своей шее. Гермиона посмотрела на декана факультета Гриффиндора и спросила:
-Профессор МакГонагалл?
МакГонагалл понимающе кивнула головой:
-Я понимаю Вас, миссис Поттер, и готова уступить Вам. Перед лицом Магии я уступаю право миссис Гермионе Поттер на очерёдность дуэли с Долорес Амбридж. Да будет Магия нам свидетелем.
МакГонагалл и Гермиону на несколько секунд окутало сияние.
-Профессор Хагрид?
Хагрид так же понимающе кивнул головой:
-Перед лицом Магии я уступаю право миссис Гермионе Поттер на очерёдность дуэли с Долорес Амбридж. Да будет Магия нам свидетелем.
Хагрида и Гермиону так же окутало сияние.
-Мисс Амбридж. За то, что Вы подвергли пыткам мою ученицу, я вызываю Вас на поединок чести. Я пролью Вашу кровь столько же раз, сколько раз Вы заставили мою ученицу писать кровавые сточки. А когда я с Вами закону, то то, что от Вас останется, я отдам своей дочери.
Гермиона обернулась и спросила:
-Мастер Филч?
-Я, как хранитель ключей замка Хогвартс, подтверждаю Ваше право, и даю Вам своё разрешение на проведение данной дуэли на территории замка, да бы Вы кровью смыли нанесённое Вам оскорбление. Ваше решение окончательно?
-Да, – Гермиона кивнул головой. – Дуэль должна состояться немедленно.
-Кто будет Вашим секундантом?
-Я, – Фадж сделал шаг в перёд, и Гермиона кивнула головой. Мистер Поттер. Как я понимаю...
-В связи с открывшимися обстоятельствами я вызываю Руфуса Скримджера на поединок чести. В живых останется лишь один из нас. Профессор Фадж будет моим секундантом.
-Господин министр. Мисс Амбридж. – Филч посмотрел на побледневшую женщину. – Кто будет Вашими секундантами?
Амбридж посмотрела на Скримджера, и тот одобрительно прикрыв глаза, посмотрел на одного из своих телохранителей, и тот сделал шаг вперёд.
-Я буду их секундантом.
-Да будет так! – Сказал Филч.
Магия вновь на несколько секунд окутало светом участников дуэли.
====== Начало конца. Часть четвёртая. ======
Гарри и Гермиона стояли возле профессоров, ожидая, когда зал будет подготовлен к дуэли. Вот к ним подошёл Фадж:
-Гарри, Гермиона. Отойдём на минутку.
Убедившись, что их не услышат, Фадж сказал:
-Они выставили вместо себя зеркало.
-Ну-ну, – хмыкнул Гарри.
Корнелиус кивнул головой:
-На счёт Амбридж, я не удивлён. А вот Скримджер ведёт себя странно. Словно...
-...словно именно этого он и добивался, – закончила за него Гермиона. – Согласно дуэльному кодексу победитель в смертельном поединке имеет право пощадить проигравшего. Но в этом случае проигравший обретёт Долг Жизни. А учитывая то, что вызов бросили мы, то в случае нашего проигрыша, Долг Жизни будет отягощён на столько, что победитель, в уплату с нас, может потребовать..., ну....
То, как стремительно побледнел Фадж, было очевидно — он понял.
-Так вы...
-Да, – сказал Гарри. – Мы ожидали чего то подобного.
-Но..., – растерянно протянул Фадж.
-ОН не успокоится, Корнелиус. И так будет до тех пор, пока будет жив один из нас. Ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой..., ну и дальше по тексту пророчества.
Корнелиус вопросительно посмотрел на Гарри:
-Стоп-стоп-стоп. Погоди. Гарри. Я знаю Скримджера. Он не является сторонником Тёмного Лорда. В этом я уверен.
Гарри печально улыбнулся Фаджу:
-В том то и дело, что Скримджер является сторонником Тёмного Лорда. Более того. Он, фактически, является его рукой. То есть Тёмный Лорд действует его руками.
Фадж отрицательно закачал головой:
-Это не возможно.
Гарри равнодушно пожал плечами:
-Время покажет.
-Но...
-Корнелиус. – Перебил его Гарри. – Он, в смысле Тёмный Лорд, руками Скримджера, хочет сделать из нас рабов. Они договорились и подписали магический договор.
-Минуту..., – Корнелиуса озарила ужасающая догадка, – ты хочешь сказать...
-Вижу, ты понял о ком идёт речь. Пророчества нельзя воспринимать буквально. К примеру, Люциус Малфой так же длительное время считался правой рукой Волан-де-Морта. Понимаешь? Рукой.
-Так значит...
-Да. Скримджер стал орудием Судьбы. Рукой Тёмного Лорда, от которой я могу погибнуть. И не важно как. Пустит он в меня Аваду, или убьёт иным образом.
-Например, – побледнел Фадж, – натравив на тебя наёмника, выставив его на дуэли вместо себя.
-Верно. Ты же знаешь, что все пророчества завязаны на сравнениях и метафорах. Дамблдор совершил ту же ошибку, что и люди до него, восприняв пророчество буквально. Как, в прочем, и Волан-де-Морт.
-Но если в пророчестве идёт речь о...
-Молчи, Корнелиус...., молчи. Это касается только меня и Тёмного Лорда. Ты же видишь. Даже сейчас я не могу спокойно жить, пока жив ОН. Всё согласно пророчеству.
-Но Гарри..., – чуть не взвыл Фадж.
-Они готовы. Гермиона. Ты не против, если я буду первым? Вот и хорошо.
Дамблдор был в растерянности. Мир рушился на его глазах, и он не знал, как это остановить. Уже были подготовлены воспоминания о жизни Тома. Всё, что ему требовалось, это время. Время, что бы показывать Гарри воспоминания. Показывать осторожно и дозировано, внимательно отслеживая эмоциональное состояние Гарри. А воспоминание Слизнорта должно было поставить точку. Всё, что требовалось, это время. Время, которое его лишил этот салдофон. Те средства и угрозы, которыми можно надавить на взрослого мага, с подростками — не приемлемы. Тем более, с подростками, у которых бушуют гормоны. В этом возрасте они, как правило, противопоставляют себя окружающему миру. Даже маглам это известно. Дети — это не взрослые, и не солдаты, которым можно тупо приказать. Нет..., приказать им, как раз то, можно, но они, из принципа, сделают всё на оборот. Ещё была надежда убедить Гарри сразиться с Волан-де-Мортом, а теперь...
Гарри и его соперник встали на против друг-друга. Студенты стояли вдоль стен.
-У вас последняя возможность решить дело миром, – казал Фадж.
Дуэлянты отрицательно покачали головами. Фадж отошёл к Филчу.