К школе подъехала машина. Дождь к этому времени уже совсем прекратился, так что Клод, чья мама приехала, вышел её встретить. Погрузив свой велосипед на крышу и как следует примотав его верёвкой, мальчик помахал на прощание рукой своим друзьям и уехал.
Прошло полчаса. Рут и Мишель тоже уже успели уехать с родителями по домам.
— Мама, наверное, не приедет, — решил, наконец, Марк. — Должно быть, она посчитала, что лужи успеют высохнуть, и мы сами доберёмся до дома на великах.
— Придётся идти пешком, — поняла Эсти. — Что ж, пойдём. Всё равно здесь недалеко. Мама, наверное, расстроится, когда узнает, что наши велосипеды кто-то украл.
— А знаешь, что я придумал? — внезапно осенило мальчика. — Давай прямо сейчас сходим к Ренье и узнаем, не он ли стащил наши велики.
Эсти не слишком понравился план брата. Хоть она и не боялась хулигана Ренье, ей не слишком хотелось общаться с ним. Желание вернуть велосипед, который ей семь месяцев назад подарил папа на день рождения, оказалось сильнее неприязни к Артуру, поэтому она всё-таки согласилась.
— Хорошо, пойдём. Ты ведь помнишь, где он живёт?
Конечно, Марк помнил. Артур Ренье жил в десяти минутах пешего хода от школы. Нужно было пройти напрямик, туда, где стояли дома рыболовов и земледельцев — маленькие хижины, вид которых оставлял желать лучшего. Дорога от школы к этим домикам была размыта прошедшим ливнем, так что туфли Эсти промокли насквозь. Марк тоже замочил ноги, но не стал об этом говорить вслух, в отличие от своей сестрёнки. Когда хижина Ренье стала видна с тропы, по которой шагали дети, Марк и Эстель остановились и стали осматриваться, не наблюдает ли кто за ними. Было довольно тихо: шёл май месяц, все взрослые были либо в поле, либо в море. Мальчик и его сестра медленно подошли к старым деревянным ступеням и прислушались, что творится за дверью. Откуда-то из глубины хижины доносилось мерное постукивание молотка, словно кто-то решил отремонтировать сломавшийся табурет и теперь вбивал гвозди, чтобы скрепить отвалившуюся ножку к сиденью. Эсти в голову пришло другое сравнение.
— Звук такой, будто Ренье ломает наши велосипеды, — шёпотом сказала она брату.
— Давай постучимся, — мальчик нервно сглотнул слюну, вставшую комом в горле.
Марк слегка постучал по тонкой дощатой двери, но никто не отозвался. Звук удара молотка продолжался. Должно быть, прихода гостей никто не слышал. Мальчик постучал ещё раз, на этот раз более громко, но и теперь ничего не изменилось — никто не вышел. Марк слегка надавил на дверь и та легко открылась.
— Нельзя так вот без спросу вламываться, — попыталась остановить брата Эстель, но мальчик уже шагнул в дом.
Шум теперь слышался не в доме, а словно откуда-то с улицы, с заднего двора. Эстель втянула голову в плечи, словно боялась получить удар по голове, и шагнула внутрь вслед за братом. Небольшая комнатка, в которой они оказались, не представляла собой ничего интересного. Небольшой стол, на котором висела не по размеру подобранная старая жёлтая скатерть с каким-то заунывным узором, выцветшее кресло с пыльными подлокотниками в углу, грязный пыльный ковёр на полу. Из этой комнаты вели две двери: одна была плотно закрыта и, по всей видимости, вела в другую комнату, а вторая, через которую и доносились удары молотка, вела во внутренний двор. Брат и сестра осторожно прошли по скрипучему полу к этой дверке, ещё более шаткой и старой, чем входная, и выглянули в щель во двор. Солнце уже успело разогнать тучи, поэтому на улице было светло. В лучах дневного светила дети увидели Артура Ренье, сидящего на коленях с молотком в руках у овощных клумб. Парень взял очередной деревянный колышек и стал вбивать его в землю. Дети сразу поняли, что он размечает новую грядку для посева.
— Наших великов я что-то не вижу, — тихо поделился Марк с сестрой. — Либо он от них уже избавился, либо где-то спрятал.
— Мы поговорим с ним? — спросила Эсти.
— Если мы сейчас выйдем к нему, то он подумает, что мы без спроса вломились в его владения, что, по сути, действительно так.
В продолжение своей короткой беседы дети не заметили, что стук молотка уже затих. Так же они не заметили, как бесшумно Ренье подошёл к двери, чтобы войти в дом. Опомнились Марк с Эсти только тогда, когда Артур коснулся металлической ручки, чтобы распахнуть дверь, и та слегка брякнула по дощатой поверхности. Вздрогнув, дети в немом оцепенении уставились друг на друга. Дверь распахнулась, и Ренье предстал перед непрошеными гостями. Его удивлению не было предела. Наверное, поэтому, вместо того, чтобы страшно разозлиться на них, он удивлённо пробормотал: