– Да нет, ничего такого страшного там не было, – отмахнулся я, – небольшая драка, он просто между двух огней оказался.
– Ага! Потому и сгорел, врёшь ведь опять, чтобы меня не расстраивать! А цацки, что ты мне передал! Ты их, наверное, у местной детворы отобрал? Пояснив детям, что с такими вещами не играют! Так ведь было?
– Почти, – кивнул я, – ещё в конюшне у графа стоит белая верблюдица! Я её Белянкой назвал, она теперь наша. Я уже и наших девчонок на ней покатал. Ты ведь меня за это ревновать не будешь?
– Нет, не буду, у тебя сегодня жизнь сколько раз в красном секторе была? – спросила Даша.
– Один раз в жёлтом, в первой драке, я ведь только из лука стрелял. А Ветер сам подставился, сбивая хазарину щит, – ответил я честно.
– Ладно, наверное, по–другому сейчас нельзя, – кивнула Даша.
Мы подошли к храму, но заходить в него сразу не стали. Здание было очень красивым, и, несмотря на начинающиеся сумерки, его стены и орнамент были хорошо видны, освещённые магией. Мы пошли по кругу, любуясь зданием и остановились у стоящей у входа статуи Фимидии. Статую богини скопировали с изображения богини Фемиды, добавив здесь в виртуале ей полномочий. Здесь она вершит не только правосудие, но и отвечает за соблюдение справедливости. Что, собственно, и есть одно и тоже. На земле правосудие и справедливость, они каждым трактуются по–своему! Закон можно принять или протолкнуть, любой! Были бы деньги. А здесь этот номер не проходит. Меридиана понимала эти вещи по–своему, и поэтому игровые боги тоже особо не стремились во всем поддерживать власть имущих. Очень часто в спорных вопросах верх одерживал не тот, кто бросал больше подношений на алтарь богини, а тот, на чьей стороне была правда!
Постояв снаружи и насладившись красотой статуи, мы вошли внутрь. Время было поздним, и храм был почти пуст. Мы отстояли очередь из трёх человек и подошли к алтарю. Даша бросила на алтарь два десятка ошейников и брезгливо вытерла руку о подол платья. Алтарь озарился светом, браслеты исчезли, а Даша удивлённо посмотрела на меня. Уровень её изменился на шестьдесят второй, и я надеялся, что с печатями нас тоже не обманули. Но здесь, у алтаря, ничего спрашивать не стал. Мы поклонились алтарю и вышли наружу, к поджидающему нас там Балу.
– Мне богиня две печати воскрешения подарила! – зашептала, взволновано Даша. – Такие же, как те, о которых ты мне рассказывал! Ты знал, что так будет?!
– Знал! Я не хочу потерять тебя даже случайно! У меня есть ещё ошейники, они сейчас в нашей банковской ячейке. Мы обменяем их на печати, когда это будет нам необходимо. Твои два новых уровня и так вызовут много вопросов. А десять могли вызвать сильное подозрение и привлечь ненужное внимание.
– Думаешь, мы хоть кому-то интересны? Ну, кроме наших друзей!
– Поверь, очень многим! Ты сейчас медленно повернись и как бы невзначай посмотри вправо! Видишь тихушника, что притаился там, у колонны? Вот, например, ему очень интересно, чем мы занимаемся и о чём беседуем.
– Может, просто любопытный, – предположила Даша и посмотрела вправо.
Парень с ником Сумрачный Лис шёл за нами от самого банка. Балу первым заметил слежку, сообщив мне о Лисе. Кланового знака видно не было, Лис был скорей всего наёмником Хранителей Рубежей. Ведь пока я больше ни с кем дел не вёл. – «Завтра, на празднике, надо будет объясниться с Разящим Когтём»! – подумал я, – «пусть прекращают шпионить»!
Дома, несмотря на поздний час, Даша захотела опробовать свою новую доску.
– Я совсем не устала и отдохнула, пока гуляла с тобой. Я часа два поработаю, утром не до того будет, утром мне надо пироги печь. А ты ложись, отдыхай!
– Сейчас, всё брошу и пойду спать один! – возмутился я. – У нас, между прочим, медовый месяц! Я твою карту посмотрю, может, найду, в чём ошибка. Потом пару рун попробую нарисовать, умение выучил, а заниматься все некогда!