Как обычно бывает в подобных случаях, никто ничего не видел.
Лиза в сердцах прокляла папулю, выбравшего для транспортироваки груза такую неприметную сумку. А мог ведь взять розовый с золотым кантом и стразами чемоданчик производства глубоко секретного – не известного головному офису в Италии – китайского филиала фирмы «Гуччи»! Этот чемоданчик даже слепой не пропустил бы, потому что позолоченные колесики грохотали, как мельничные жернова!
Тусклая серо-зеленая сумка яркого следа в памяти присутствующих не оставила, и настойчивыми нервными расспросами Лиза добилась лишь того, чего ей категорически не советовал делать папуля: привлекла к себе внимание.
– Леди, если у вас пропала сумка, необходимо обратиться в полицию! – посоветовал кто-то из доброхотов.
– Да, да, обязательно, конечно, всенепременно, – сказала Лиза, ретируясь.
Как она могла обратиться в полицию? С чем, с заявлением: «Господа, у меня тут украли полную сумку замечательных контрафактных украшений из Китая?!»
– Папа, папочка, караул! – прикрываясь ладошкой, зашептала Лиза в телефонную трубку. – У меня сумку украли! Что делать?
– Я тебе сейчас не папа, а бизнес-партнер, – сердито сказал ей отец и доходчиво объяснил, что теперь уже нечего делать, надо было раньше думать, намного раньше.
Настолько раньше, чтобы вообще не рождаться и не портить жизнь добрым людям.
Лиза захлюпала носом, и папа немного подобрел, перестал ругаться и дал совет:
– Обойди весь аэровокзал, смотри в оба, ищи сумку. Пока небо не открыли, похититель никуда не улетит, будет сидеть в аэропорту, так что у тебя еще есть шанс найти его и вернуть наш груз. Я уже на железнодорожном вокзале, но сейчас вернусь в аэропорт и помогу тебе. Не ной!
Лиза вытерла слезы, изобразила спокойствие и приступила к поискам на местности.
24 января, 15.20
Решительно шагая в направлении уборной, Ирка на ходу рассматривала свою схему и с озабоченным видом и салфеткой в руке выглядела именно тем человеком, которого соображения высокого гуманизма требуют пропустить в клозет без очереди.
Поэтому я не удивилась, когда небольшая толпа у дверей в уборную расступилась и пропустила мою подругу к удобствам без всяких просьб и комментариев.
Хотя кто-то все-таки спросил, но безадресно, уже в закрывшуюся за Иркой дверь клозета:
– Что, там нет туалетной бумаги, надо идти со своей?
– Это весьма возможно, – довела я до сведения собравшихся свое личное мнение и недавно полученную полезную информацию. – Ведь сейчас в аэропорту находится в разы больше людей, чем обычно. А расчетное количество пипифакса на одну кабинку общественной уборной в сутки – всего пятьдесят рулонов. Если, конечно, эта туалетная бумага однослойная.
Вот и пригодились мне сведения из школьного курса математики за шестой класс!
«Приятно бывает блеснуть эрудицией, да?» – подколол меня внутренний голос.
Я захихикала, и выступившая из уборной Ирка посмотрела на меня с неодобрительным удивлением:
– Чему радуемся?
– Тому, что знания – сила!
– Да, это точно.
Не дождавшись, пока мы отойдем в сторонку, подруга возбужденно сообщила:
– Вот тебе новое могучее знание: инструмент у него был длиной девяносто сэмэ, представляешь?!
– Ай, красавица, не бывает таких инструментов, этот коварный тип тебя обманывает! – донеслось из очереди в мужскую уборную.
Ирка сердито зыркнула на весельчака, затащила меня в комнатку с символическим изображением младенца в подгузнике и сердито стукнула кулаком по пеленальному столу:
– Я знаю, что не могла ошибиться в расчетах, но это же просто невозможно!
– Давай по порядку, – попросила я. – Что там с твоими расчетами?
– Я измерила расстояние от замка до верхнего края двери, – сказала Ирка. – Это девяносто сантиметров.
– А чем ты меряла? У тебя тоже есть рулетка?!
– Что значит – тоже? Я измеряла собственным ремнем, в нем от пряжки до первой дырочки как раз девяносто сэмэ. А у тебя что, была рулетка?!
– Не важно. Итак, инструмент для закрывания двери кабинки почти метровой длины. И?
– И как же он его пронес в аэропорт, скажи на милость? Думаешь, на досмотре пропустили бы здоровенную железную кривулю? – скептически фыркнула Ирка. – Нет, это невозможно. Хочешь шоколадку?
Она достала из кармана батончик «КитКат».
– Хочу. А это точно невозможно?
Я задумалась.
«А можно я отвечу, можно я! – зайчиком запрыгал мой внутренний голос. – Может, наш маньяк одноногий, а эта штука – его протез? И он пронес его сюда как часть себя, а потом отстегнул и использовал по другому назначению!»