— И что же она сказала? — я сложил руки на груди.
— Что сорская флотилия уже в устье. Что не стоит терять время. И ещё… — Вокула замялся. — Что если вы будете в хорошем настроении, то спросить, не гневаетесь ли вы на её исчезновение. И, напомнить, что вы друзья. А значит, вы долж… не будете причинять зла её мужу.
— Муж? — я чуть приподнял бровь. Она вышла замуж? Когда успела? Или это такая ведьмовская манипуляция — назвать кого-то мужем, чтобы придать драматичности?
— Она сказала, что вы его знаете, — Вокула сглотнул. — Наёмник. Гриф.
Тут даже Сперат, молчавший до сих пор, издал низкий одобрительный хмык.
— Сын Фредерика. Хороший боец, — сказал он. — Не хотелось бы его рубить зря.
— В этом весь вопрос, — кивнул я. — Что значит «зря».
Сперат не понял. Все, кто был с Фредериком, обратились. Возможно, сама Эглантайн и могла этого избежать, находясь под прикрытием богини. Но вот Гриф — вряд ли. К тому же, насколько я помню, он был при смерти. И всё, что привело к появлению под нашими стенами Костяного Города, случилось потому, что Эглантайн хотела его спасти.
Любовь, не видящая преград. Это делает Эглантайн великой женщиной. Но она уже великая ведьма. И тогда это чувство делает её бесконечно опасной.
Я снова посмотрел на ворона. Тот слегка клюнул камень под собой и каркнул. Однократно, весомо. Как подпись.
— Я не могу ответить сейчас. Я не знаю всего, — сказал я. Не уверен, ворону или Вокуле. — Эглантайн всегда может прийти за помощью и защитой, если пожелает. И пусть знает, что я всегда был человеком, готовым смириться со многими недостатками в тех, кто на правильной стороне.
Я снова посмотрел на своего казначея. И только усилием воли сохранил на лице безмятежно-отстранённое выражение. Мне это очень не понравилось. Плевать на сорскую флотилию — я не крестьянин, которого можно легко убить и обречь на нищету, разграбив его дом. Плевать даже на то, если Гриф — вампир. Даже демоны оказались вовсе не так страшны, как о них рассказывают. Сперат не даст соврать. Вполне возможно, с ним можно иметь дело.
Нет. Острой холодной иглой в мозг мне проникло понимание, что Эглантайн отправила своего посланца не ко мне лично. А к Вокуле. Значит, она уверена, что он сможет… преподнести всё правильно. Повлиять на решение. Управлять мной.
Как много моих дел в его руках? Всё, кроме тех, что в руках Фанго.
Я бросил быстрый взгляд на своего мастера тишины. Тот умело притворялся декорацией, умудряясь теряться даже на фоне почти незаметных своих писарей. Он почуял угрозу. Вздрогнул и поклонился. Ниже, чем обычно. Не спрашивая, что вызвало моё неудовольствие. Оставляя решение за мной.
Так и должно быть. Я решаю всё. Я мера вины и работы.
Я снова перевёл взгляд на Вокулу, чувствуя, что у меня не получается оставаться бесстрастным. Что сходятся брови, а взгляд становится тем, особенным. Захотелось процедить что-то в стиле: «Спасибо, сеньор Вокула, что решил хоть об этом мне рассказать». Похоже, меня так и не отпустило после того, как он скрыл от меня письмо Золотого Императора.
Эта вспышка бешенства и паранойи длилась не больше секунды. Я справился с собой.
Вокула ничего этого не заметил. Он всё это время смотрел на ворона так, словно ждал, что тот обернётся в жабу и укусит его за нос.
— Нам следует убедиться в этом. Фанго? Есть у тебя несколько человек, что крепко сидят в седле? Если надо — возьми лошадей с моей конюшни!
— Нет, мой сеньор. Но среди людей вашего двора есть несколько благородных юношей, что отнесутся к вашим пожеланиям со всем вниманием. И если дать им лошадей, думаю, им хватит пары заводных коней и четырёх дней, чтобы доскакать до реки Во и обратно.
Пожалуй, это был выход. Но следовало внимательно отнестись к выбору разведчиков. Нельзя посылать тех, кто ввяжется в драку.
— Если позволите, то у меня есть имена тех, кто наиболее… — словно угадал мои мысли Фанго.
Я прервал его взмахом руки.
— Всё в моих покоях. Волок, зови слуг. Сегодня тренировки не будет.
Я предполагал, что до появления Аста на берегах Долины Караэна пройдёт не меньше месяца. Да и само это появление меня не особо беспокоило. Очередной набег. Даже если войдёт в десятку крупнейших — это ничего не меняло.
Но целая армия сорских пиратов…
Единственное, что про них Магн мог сказать точно — эти ублюдки умеют устраивать настоящее опустошение.
Аст Инобал ошибся.
Не впервые — но сейчас особенно громко.
Я стоял у окна, над болотой истаивали последние клочья утреннего тумана. На стенах стояли только сонные страники. Ворон улетел.