Отчасти мне повезло: он проникся ко мне глубоким уважением. Ведь в глазах общественности я отправился на бой с «Ужасом Непостижимым» — как теперь называли Хтонь — лишь с одним оруженосцем. Смертельно ранил чудовище, получил ранения, но чудовище к утру издохло. Немного обидно, что Гвене даже в легендах места не досталось. Женщина, что с неё взять. Такой уж тут культурный код. Впрочем эта легкая горечь сожаления и о том, что её не досталось мнимого или реально заслуженного места в истории, с лихвой перекрывалось моим сладким как патока удовольствием от криков на улицах:
— Да здравствует Магн Второй, убийца Ужаса Непостижимого!
Я прижал Фанго к стенке и буквально тряс его, выясняя, не он ли это организовал. Крысёныш держался твердо и все отрицал. Если это и в самом глас народа, то почаще бы он так.
Мне оставалось только осторожно выбирать слова, чтобы не разочаровать караэнцов и Дйева. Люди легко верят в то, во что хотят верить.
И я искренне проникся его печалью: многие люди селились почти в Диких Землях из-за бедности, и некому было их защищать. Да и сами Дикие Земли неплохо бы периодически чистить рейдами.
Но моя настоящая цель была проста: заиметь управляемый, достаточно крупный отряд тяжёлой кавалерии — и при этом не разориться на его содержании.
Это всё будет потом. А пока я отправился к Воющему Камню.
Благо, он был недалеко.
Эглантайн сбежала, оставив записку. Сам Воющий Камень оказался расколот. Только корни древнего дерева удерживали скалу от полного обрушения. Рядом зиял широкий провал.
Бросив в темноту факел, я обнаружил не отвесный тоннель, какой видел во сне, а переплетение полуразрушенных ходов.
Оставив стражу снаружи, я направился в Горящий Пик.
Остаток дня я провёл с Адель.
А к вечеру, взяв одного барана и Сперата, спустился в Лабиринт под замком.
Перед залом скованной богини я остановился, сел на камень и долго молчал. Потом заставил Сперата выдать мне листок — у него был блокнот для записи песен — и нацарапал на бумаге несколько вопросов. Только после этого я вошёл внутрь.
— Привет, Лилия. Давай я сначала задам вопросы, а потом уже поболтаем…
Ответом мне был скрип, странно похожий на рычание.
Хорошо, что я не стал подходить близко.
Лилия заметно разрослась. Хлестнувшие в мою сторону ветки не достали — спасибо полным доспехам. Я мысленно поблагодарил себя за предусмотрительность.
Отнял у Сперата связанного барана и метнул его в сторону Ивы.
Следовало, конечно, сначала убить бедное животное.
Следующие несколько десятков секунд мы провели, слушая душераздирающее блеяние, наполненное болью. А потом ещё минут десять слушали, как Лилия хлюпает кровью и хрустит костями.
И только тогда она заговорила сравнительно нормальным голосом:
— Сеньор Магн, простите, я была очень голодна, — я кивнул. Она заранее меня предупреждала об этом, поэтому я и подготовился. — Теперь я могу говорить. Но всё же, прошу вас: не подходите ближе.
Я снова кивнул.
И зыркнул на Сперата, который уже открыл рот, чтобы, наверное, утешить «бедную девушку». Это… плотоядное дерево. Безнадёжный ты романтик, Сперат.
Впрочем, учитывая, что он завалил демоницу, я не сильно удивлюсь, если он и Лилию трахнет.
Я поймал себя на лёгком замешательстве от происходящего, снова мысленно похвалил себя за предусмотрительность — и зачитал с бумажки первый вопрос:
— Что такое Красный Волок?
Глава 10
Это меняет все
— Ну⁈ Говори! Чуешь что⁈ — суровый бас Сперата вывел меня из коварно подкравшейся дремоты. Отчаянный визг и причитания очередной соискательницы, умоляющей больше её не бить, окончательно развеяли сон. Жаль. Дремалось у Дуба просто прекрасно.
Я приоткрыл глаза. В корнях дуба, который выглядел так, будто ему уже лет пятьдесят, сидела потенциальная жрица Великой Матери — одна из тех, кто утверждал, что «слышит» её голос. Рядом стоял Сперат с гибким прутком и жестоко хлестал её по ляжкам, прикрытым толстым зимним платьем. Должно быть, не больно, но очень страшно.
Я лежал в одной рубахе на мягкой, даже я бы сказал — нежной — траве луга. Насколько я понимал, это клевер. Причём он цвёл. Маленькими белыми цветами, зато буйно, сплошь — как на ковре. Тепло. Я лениво перевернулся на другой бок, открыл лежащий рядом свиток и пробежал глазами: