Глава 5
Шел девятый час пути.
Всеволод уже достиг невысокой, но очень обрывистой горной гряды, отделяющей эту часть пустыни от старых центральных земель павшей Империи. Прилегающие владения накрыло не сильно и их довольно легко очистили. Но вот харленд приложило основательно. Из-за чего там теперь водилось очень много всякого рода гадости. Чтобы защититься от которой власти поставили на некоторых перевалах небольшие крепости. А остальные завалили, сделав непроходимыми…
— Ты уверен? — спросил призрак эльфа, решивший его проводить.
— Да, — произнес Всеволод и, активировав очередную импровизацию на тему воздушного молота, прыгнул вниз.
Пара секунд свободного полета. И встречный поток воздуха замедлил падение парня, и чуть потряхивая позволил безопасно опустится на дно этой расщелины в почти семьдесят метров.
— Ого! — воскликнул призрак эльфа.
— А ты боялся, — фыркнув, заметил Всеволод.
— Да уж… Умеешь ты удивлять. Жаль, что дальше мне дороги нет.
— Почему?
— Здесь встречаются твари, которые питаются праздно шатающимися душами. Да и маги бывают, любящие таких как я ловить и сажать на поводок. Из одной тюрьмы в другую? Не интересно. Так что я вынужден тебя покинуть.
— Удачи, — ответил ему Всеволод вполне искренно, но печально.
И призрак удалился. Быстро. Словно он был лишь наваждением каким-то. Игрой воображения… С собеседником было как-то приятнее что ли. Тем более, что тот лопотал без устали и много всего рассказывал…
Странные ощущения.
Всеволод вышел из расщелины и уселся на камень. Перевести дух.
Призрак жреца Аданоса, который активно помогал ему в крепости-тюрьме, отправил парня по одному маршруту. Очень красиво и разумно все описав. И то, как он оторвется от преследователей. И то, как сможет на корабле переправиться на другой континент, начав новую жизнь. И то, почему тот так старается… Однако, когда Всеволод удалился достаточно далеко от крепости, чтобы скрыться с виду, его догнал призрак эльфа. И поведал очень интересные подробности.
Оказывается, жрецы Аданоса посвящены ему и в жизни, и в смерти. И этому призраку некуда идти, кроме как к своему божеству. Даже на перерождение не уйти добровольно, ибо его душа связана клятвой.
А значит, что? Правильно.
Этому жрецу требуется как-то оправдаться перед своим Богом. И привести ему в руки того, кто ломал артефакты Аданоса и убивал его жрецов — прекрасный вариант. Поэтому эльф не стал бы доверять советам мертвого жреца. Он понятия не имеет, какие могут быть сложности и ловушки на том маршруте, по которому служитель Аданоса парня послал, но…
После чего посоветовал идти в другую сторону — в старые центральные земли павшей Империи. Там намного опаснее и легко можно погибнуть. Но его там вряд ли ждут. А главное, оказавшись там, Всеволод сможет сам решить куда идти. А ведь оттуда открываются дороги во все три королевства этого материка.
Логика мертвого эльфа Всеволоду показалась очень здравой.
— Почему ты мне помогаешь?
— Во-первых ты эльф. Не кривись. Не понимаю почему ты не любишь нас, но для любого эльфа это очень важно. Во-вторых, ты вырвал меня из этого заточения.
— И долго сидел?
— Семь веков без малого. Почти что с той войны.
— И долго еще? Сколько тебе дали?
— Бессрочно.
— За что это? — удивился тогда Всеволод.
— За то, что я эльф… долгая история.
— И куда ты теперь?
— Провожу тебя. Удостоверюсь, что все нормально. И домой. Хочу посмотреть на жену, детей… столько лет ведь прошло.
— А потом?
— Не знаю… честно… может быть и на перерождение пойдут. Но не вот так, в тревоге, а с легким сердцем.
В общем, убедил он его…
Лошадей, на которых Всеволод «укатил» из крепости, пришлось оставить у скал. С собой не перетащить. Просто расседлал и отпустил. А сам полез в горы. И теперь оказался тут. Сидел на камне и думал о том, как жить дальше.
Первостепенной задачей он видел попытку вырваться из той западни, в которую он вляпался. То есть, уйти от преследователей.
А дальше?
Наверное, осесть где-нибудь в тишине и покое, да попытаться разобраться в магии. Чтобы научиться делать порталы. А потом навестить деда. Живого или хотя бы могилу, чтобы проститься. Этот гештальт Всеволод хотел закрыть, ибо глодал он парня нещадно.