[Вид стадиона всеобщей арены изнутри]
— Нет. Нет. Нет! — растерянно стал кричать Сын Мин. — Этого не может быть! Я не мог проиграть!
Он схватил себя за волосы и встал на колени.
— Нет! Этого не может быть! — продолжал он, непонимающе восклицать.
Вокруг всё затихло. Не было слышно ни гулов, ни криков, даже перешёптываний. Все взгляды были направлены на арену. Затаив дыхание, зрители словно выжидали вердикта.
Хотя всё уже ясно было и без слов.
— Ше Сын Мин выбыл с арены! — раздался в динамиках голос ведущего. — Победил Пак Джи Хён!
После этого снова поднялись крики. Все без исключения радостно кричали, свистели, выказывали поддержку. Даже те, кто изначально болел за Сын Мина, всё равно ликовали.
Бой был окончен.
Если честно, я и сам не думал, что всё пройдёт так быстро. Но благодаря глупости и самоуверенности Сын Мина, мне удалось применять карту магии без лишних проблем.
— Теперь, по правилам боя, победитель назначает наказание проигравшему, — произнёс громко ведущий, заставив зрителей снова замолчать и внимательно прислушаться к тому, что я озвучу.
— Сын Мин, — обратился я к юноше, который всё ещё отказывался верить в свой проигрыш. — Твоя клевета и ложь не хило насолили мне. Ты мог солгать всё что угодно, и тебе могли спокойно поверить. Ты уже смог создать репутацию человека, за которым идёт народ. Но твоё высокомерие может погубить многих начинающих магов. Поэтому твоим наказанием будет: исключение из академии «Гангхан» и запрет на посещение башен в Южной Корее минимум на два года.
От моих слов Сын Мин встрепенулся. Сначала он раскрыл рот от удивления, но потом верх снова взяла его злость. Снова стиснув зубы, юноша вскочил на ноги.
— Хочешь, чтобы я ушёл из академии и перестал посещать башни⁈ — воскликнул он. — Никогда! Я не сделаю этого.
— Это условия всеобщей арены, — напомнил я ему спокойно. — Ты ведь это и сам понимаешь.
— Я не хочу! Я маг! Что я буду делать без башен⁈ — его тон голоса заметно повысился.
— Я сказал, что минимум на два года тебе будет запрещено посещать башни Южной Кореи, — ухмыльнулся я. — Но я ведь ничего не сказал об остальных. Можешь отправиться в любой уголок нашего мира.
— Хочешь, чтобы я покинул страну⁈ — его голос стал ещё противнее от писка. — Никогда!
— Это уже, дело твоё. Но если ты не хочешь, хорошо есть ещё один вариант, — я приподнял правую руку вверх и облачил её пламенем. — Мы можем продолжить бой до смерти. Но предупреждаю, что жалеть я тебя точно не стану.
Его зрачки задёргались. Он прекрасно помнил, что я смог справиться с циклопом в той башне. Знал, что на арене у него есть преимущество в ветре, а потому он просто мог столкнуть меня с платформы и даже особо не напрягаться. Поэтому шансы на победу у него были гораздо выше, чем у меня с пламенем.
Вот только если вести открытый бой насмерть, то это была уже совсем другая история. Мало того что он сейчас проиграл, что будет, если и во второй раз не одержит победы.
Сын Мин был высокомерным выскочкой и лжецом, но явно не дураком. Рисковать жизнью ради глупой показухи? Нет. Это было не про него. Хотя я понимал, что отомстить он мне в любом случае захочет. Не сейчас, так потом.
— Так, каково твоё решение? — спокойным и холодным тоном поинтересовался я у него.
Сын Мин молча сплюнул в сторону. Он ничего не ответил мне. По его действиям всё было и так предельно понятно.
Юноша направился к выходу. Я проводил его взглядом. Как только он исчез из поля зрения, то стадион снова загудел. Снова поднялся шум, в котором я едва мог разобрать слова: «красавчик», «молодец, новичок» или «я болел за тебя».
Через некоторое время, когда дали сигнал об окончании, я сам направился в сторону раздевалки.
Не успел я и в коридор выйти, как меня тут же окружила толпа. Некоторые были обычными фанатами, а часть из них — журналисты. В последнее время они всё больше и больше напрягали и бесили, особенно после пресс-конференции.
— Так, так, — послышался голос позади меня. — Ну, всё. Расступитесь. Дайте победителю, как следуют, отдохнуть и насладиться победой.
Обернувшись назад, я увидел представителей семей Юн и Ан. Конечно, в сопровождении своих детей.
— Молодец, парень, — хлопнул меня по плечу отец Су Ин. — Я в тебе не сомневался. Настоящий мужик.