Около минуты Гурецкий листал реестры, затем поднялся и, открыв сейф, вынул толстую папку. Выбрал завещание, открепил его от папки и положил его перед адвокатом.
– Вы помните события того дня? – изучая документ, поинтересовался Павлов. – Когда Протасов пришел для составления этого завещания?
Нотариус кашлянул, сцепив перед собой пальцы в «замок».
– Да, припоминаю. Бодрый такой старичок, – проговорил он, морща лоб. – Я дал ему образец, и он довольно быстро справился… еще постоянно шутил насчет возраста.
– Вы позволите?
Не дожидаясь ответа, Павлов сделал несколько снимков завещания на смартфон.
– Вам ничего не показалось странным? – спросил он. – Может, запомнились какие-то детали, на которые вы или ваша помощница непроизвольно обратили внимание? Состояние Протасова, как он себя вел? Общался ли он со свидетелями закрытого завещания?
– Нет, ничего такого припомнить не могу, – признался Гурецкий после непродолжительной паузы. – Вы должны сделать скидку на значительный промежуток времени, который прошел с тех пор. Другое дело, если бы вас интересовали события недельной давности.
– Это естественно, но тем не менее… Скажите, у вас установлены камеры видеонаблюдения?
– Да, конечно. Если не ошибаюсь, камеры есть на входе в нотариальную контору, на ресепшене и в коридоре.
– И как долго хранятся записи?
– К чему вам это? – удивился нотариус.
– Было бы интересно узнать, сопровождал ли кто-нибудь Протасова.
– Мне сложно ответить на этот вопрос.
– Это и так понятно, – с легкой усмешкой проговорил Павлов. – По поводу свидетелей можете сказать? По установленным правилам завещатель должен был передать конверт с завещанием в присутствии двух свидетелей, – напомнил он.
– Безусловно, что и было выполнено. Но ничего особенного по этому поводу я вам тоже сообщить не могу. Обычные свидетели, обычная рутина… Их дееспособность была проверена, не сомневайтесь.
– Я бы хотел получить их данные.
Черты лица нотариуса заострились, он нахмурился.
– Артемий Андреевич, о чем вы собираетесь с ними говорить, позвольте осведомиться? Или вы сомневаетесь, что процедура подачи Протасовым завещания была проведена в полном соответствии с законом?
– Сергей Сергеевич, я слишком ценю свое и чужое время, – отозвался Артем. – Неужели вы всерьез полагаете, что я вас задерживаю сейчас из-за своей личной прихоти или каких-то пустяков?
– Да что случилось?!
– Я сам хочу узнать, что случилось. Как так произошло, что любящий муж и отец полностью проигнорировал интересы самых близких ему людей? С которыми прожил, заметьте, больше сорока лет! И завещал все имущество малознакомым личностям? При этом не поставив в известность своих родных? В результате вдова и дочь живут в доме, который по закону уже даже не является их собственностью! Иначе как предательством это не назовешь, что совершенно несвойственно покойному, которого, кстати, я знал лично.
– Это случается сплошь и рядом. – Нотариус резко развел руками и пожал плечами одновременно. Он явно начинал нервничать.
– Мне очень хочется верить, что вы ошибаетесь.
Гурецкий начал терять терпение:
– У вас что-то еще ко мне? Простите, но я уже начинаю опаздывать.
– Буквально две минуты. Сергей Сергеевич, вы же знали о том, что супруга, а ныне вдова покойного и его дочь вправе претендовать на обязательную долю в наследстве?
Нотариус молча смотрел на Артема, плотно сжав губы.
– Обе эти женщины являлись нетрудоспособными иждивенцами, которые проживали с наследодателем на одной жилплощади и находились на его материальном обеспечении, – чеканя каждое слово, сказал адвокат. – Все документы, подтверждающие сей факт, у меня имеются.
– Документы? – зачем-то переспросил Гурецкий, и Артем смерил его внимательным взглядом.
– Именно. Мне неловко напоминать вам как нотариусу о требованиях статьи семьдесят три Основ законодательства о нотариате. Поскольку там черным по белому написано, что выяснение круга лиц, имеющих право на обязательную долю в наследстве, является прямой обязанностью нотариуса. Тем более странно, что вы, Сергей Сергеевич, предпочли не обратить внимания на дочь умершего при зачитывании завещания… Марина Андреевна является инвалидом первой группы и всю жизнь передвигается в инвалидной коляске.
– Признаю, это серьезное упущение с нашей стороны, – вымолвил Гурецкий ничего не выражающим голосом.
Павлов поднялся со стула и развел руки в стороны:
– С последствиями такого упущения теперь предстоит разбираться суду, куда будет подано соответствующее исковое заявление.