— Знаю.
— Почему ты не предупредил меня?
— А ты со мной советовался?
Долго в трубке слышалось лишь тяжелое дыхание Сэма.
— Они готовы дать семьдесят пять процентов. Двадцать пять должен найти я сам.
— Сколько? — коротко спросил Стив. — Шесть миллионов на пять картин. Дейв Даймонд дает мне четыре.
Остальное я хочу получить от тебя.
— Фильмы я получу?
— Через три года после выхода на экран.
— Считай, что деньги уже у тебя. Но при одном условии.
— Каком?
— В следующий раз читай контракт до конца, в том числе и те строчки, что набраны мелким шрифтом. Крэддок уже проделывал этот трюк. Это его любимый пункт, позволяющий умыть руки. Он и представить себе не может, что ты найдешь такую сумму.
— Я уволю своего адвоката, — пообещал Сэм.
Войдя в холл, он увидел стоящие на полу чемоданы.
Налил себе виски, включил телевизор.
Не повернулся, когда открылась дверь спальни.
— Я не думала, что ты придешь так рано. Звонил Сэм.
Ты с ним говорил?
— Да.
— Он не удивился, что я у тебя?
— Ас чего ему удивляться? Твой приезд сюда — не тайна.
— Я бы не хотела, чтобы вы поссорились из-за меня.
— Мы не ссорились. Он звонил по делу.
— Пожалуй, я пойду. Я заказала билет на девятичасовой рейс в Рим… Извини.
— За что?
— Я тебя разочаровала.
— То было не разочарование. Изумление.
— Не понимаю.
— Как выяснилось, ты ничего не знаешь о любви. Ты боишься дать волю чувствам.
— Возможно. — Марилу по-европейски протянула руку. — До свидания, Стивен Гонт.
Он не шевельнул и пальцем.
— Не убегай.
— Я не убегаю. Еду домой.
— Это одно и тоже. Сейчас ты уедешь и уже никогда не найдешь то, что ищешь. И страх навсегда останется с тобой.
Она молчала, всматриваясь в его лицо.
— Ты хочешь, чтобы я осталась? Даже после этой ночи?
— Да.
— Почему?
Их взгляды встретились.
— Потому что мне кажется, что мы сможем полюбить друг друга. А любовь — штука редкая. И негоже отказываться от нее, даже если мы только надеемся на ее приход.
Марилу упала на колени, прижалась к его ногам.
— Стивен Гонт. Я думаю, что уже влюблена в тебя.
Глава 9
Марилу неторопливо доплыла до дальнего торца бассейна, вылезла из воды, постояла, вдыхая теплый, пахнущий свежескошенным сеном воздух Коннектикута. Взяла полотенце, начала вытираться.
Из-за спины легкий ветерок доносил мужские голоса.
Она обернулась. Они сидели, уткнувшись в разложенные перед ними бумаги, и не смотрели на нее. Так что Марилу не осталось ничего другого, как любоваться голубыми водами пролива Лонг-Айленд.
Бассейн находился на вершине покатого холма, склон которого сбегал прямо к воде. От берега на восемьдесят футов уходил мол. С одной стороны от него стояла большая моторная яхта. С другой — два катера и парусная яхта.
Она подумала, как хорошо в такой день выйти в море под парусом. Вдвоем, она и Стив. Да еще солнце и море.
Но, видать, не получится.
Вновь она повернулась к мужчинам. Весь день Стив сидел со стариком, разъясняя, что же написано на этих белых листках. Она направилась к ним. Голос Стива звучал все отчетливее.
— Фонды и брокерские конторы заверили меня, что войдут в долю. Значит, без их контроля не обойтись. Нынешнее руководство их не устраивает, так что они предложат своих людей. А вот деньги они не хотят.
— Так что они возьмут?
Марилу задержалась у своего стула, взяла пачку сигарет.
— Долговые обязательства, тридцать долларов на каждую акцию и такое же число привилегированных акций[29] по пять долларов. Этот вариант их устраивает больше.
— Естественно, — хмыкнул Синклер. — Так не надо платить налогов. Во всяком случае, пока долговые обязательства и акции не проданы. Но в итоге нам придется вложить на пятнадцать миллионов больше.
— Но есть и компенсация. Во-первых, мы можем отнести к расходам стоимость долговых обязательств и процентные выплаты по ним. Во-вторых, нам не надо выкладывать наличные. А когда-таки придется расплачиваться, мы уже сможем воспользоваться ста пятьюдесятью миллионами, что принесет нам фильмотека. То есть мы заплатим им их собственными деньгами.
— Они понимают, что ты отсекаешь отделение распространения фильмов?
— Да, — кивнул Стив. — И не возражают. Ибо им известно не хуже нас, что это источник убытков. Но одна проблема здесь налицо.
— Какая же?
— У них нет желания финансировать «Самарканд».
— То есть Сэма Бенджамина?
— Именно так.
— В чем причина?
— Причин они назвали множество. Но умолчали об истинной. Им неохота иметь дело с «еврейским выскочкой».
— Если распространение остается у нас, теряется вся выгода. Мне не хочется каждый год изымать из нашей прибыли пять миллионов.
— Я думаю, есть возможность обойти и это препятствие.
— В твоем голосе не чувствуется уверенности.
— Не попробовав, не узнаешь. Я предлагаю следующее. Мы можем внести пятьдесят процентов капитала на подготовку его фильмов. Так что теперь я должен найти для него недостающие пятьдесят процентов.
— Ты с ним уже говорил?
— Нет. Сначала хотел получить у вас «добро».
— Ты его получил. Но я надеюсь, что твой дружок нас не подведет. Если он что-то сболтнет, сделка провалится.
— Это я знаю. Я все подготовлю до того, как поеду к нему. И подпишу документы, едва он согласится.
— Так ты думаешь, что все получится?
— А почему нет? Мы начнем, имея в кармане семьдесят один процент акций. Еще девять процентов, и мы сможем слить компании. А их мы раздобудем в первый же день.
— Хорошо. Только не зарывайся, — старик поднялся. — Я бы не хотел, чтобы ты пропустил встречный удар.
Внезапно Стив заулыбался.
— У меня даже настроение поднялось.
— Почему? — удивился Синклер.
— Я боялся, что вы теряете хватку. Но, сам вижу, ошибся.
Синклер рассмеялся и направился к лежащей на шезлонге Марилу.