Оглядев сидящих за столом, я подумал: как странно, что какая-то мелочь, вроде седых волос, сразу придает тебе вес. Я специально старался говорить тихо, чтобы им приходилось прислушиваться.
— Вы спрашиваете себя, кто я такой, а я спрашиваю себя, кто такие вы. Пока мы не знакомы друг с другом, но спустя несколько месяцев это прояснится само собой. Кому-то я понравлюсь, кому-то нет, но это неважно. Самое главное, чтобы «Синклер Телевижн» выбралась из ямы и заняла достойное место. Самое главное — это рейтинг. Вот критерий, по которому я буду оценивать вас, а вы будете оценивать меня.
Я замолчал. Все смотрели на меня.
— В Вашингтоне, когда к власти приходит новый президент, ему предоставляется право формировать команду по своему усмотрению. Мне это нравится. Это настоящая демократия.
Я видел, как они все напряглись. Они прекрасно понимали, что это самое главное.
— Я хочу, чтобы каждый из вас написал мне заявление об увольнении с тридцать первого января, и чтобы завтра с утра все заявления были у меня на столе.
Послышался общий вздох. Я подождал минуту, пока они переварят услышанное, затем бросил им спасательный круг.
— Мой секретарь подготовит список очередности. В последующие несколько дней я лично встречусь с каждым из вас, и мы обсудим проблемы ваших отделов. Спасибо, джентльмены. — Я встал.
Десять минут спустя, когда я спустился в свой кабинет, разразилась буря. Синклер ворвался ко мне, трясясь от ярости.
— Вы всех уволили! Как, черт возьми, вы собираетесь руководить телесетью?! Один, что ли? Даже вам это не под силу!
Я улыбнулся ему:
— Боги спускаются с Олимпа. — Это его остановило.
Он посмотрел на меня сверху вниз:
— Что вы имеете в виду?
— Мне говорили, что вы никогда не спускаетесь со своего этажа.
Он начал улыбаться. Я продолжал:
— Давайте расставим все по местам. Я никого не увольнял. Я попросил, чтобы они написали заявление об отставке с тридцать первого января, но я ведь не сказал, что приму их отставку.
Он хмыкнул.
— Это здорово встряхнуло их.
— Именно этого я и добивался, — подтвердил я.
— У вас жесткие методы.
— Здесь не место для бездельников. Я отвечал за свои слова, когда говорил, что собираюсь сдвинуть вашу компанию с мертвой точки.
— Ладно, — сказал он после мгновенного колебания. — Играйте по своим правилам. — Он бросил взгляд на часы. — Я заказал отдельный кабинет в «21» для ланча. Хочу, чтобы вы встретились с Советом директоров. Еще я попросил сотрудника, занимающегося связями с общественностью, подготовить пресс-конференцию в пятницу.
— С обедом ладно, — сказал я, — но насчет пятницы — никак. Меня здесь не будет. — Я помолчал, давая ему возможность переварить информацию. — У нас еще будет время провести пресс-конференцию, когда мне будет что сказать. Сейчас мне нечего сообщить им.
— И где же вы будете? — спросил он.
— В Лос-Анджелесе.
— Какого черта вы собираетесь разъезжать, когда нам важно, чтобы вы были здесь?
Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Я постараюсь сделать так, чтобы все субботние вечера принадлежали только «Синклер Телевижн».
Глава пятая
— Мой отец с тобой? — спросила она, как только я вошел в комнату.
Я покачал головой.
— Но ты ведь приехал в его машине, — сказала она обвиняющим тоном.
Я посмотрел на нее. Барбара была одета для выхода. Ее маленькая сумка была собрана и стояла посреди комнаты. Но она не сделала ни одного движения, чтобы поднять ее.
— Он одолжил мне свой лимузин, — сказал я. — Ему кажется, что это гораздо удобней, чем такси.
— Он что, знает?
— Да, — сказал я.
Она сразу как-то сникла. Пройдя через комнату, она вытащила из сумочки пачку сигарет.
— Как же он узнал? Это ты ему сказал?
— Ты ведь сама знаешь, Барбара, — сказал я. — Он все время знал. Он даже знал, что я возил тебя к доктору.
— Черт возьми, — воскликнула она, — он всюду сует своей нос! — Она посмотрела на меня. — Придется уволить эту проклятую служанку. Я уверена, что это она ему все рассказывает. Больше никто об этом не знал, а она постоянно подслушивает.
— Но ведь это твой отец, — возразил я. — Ведь это естественно, что он заботится…
— Ни черта ты не знаешь! — бросила она, в ее голосе звучала злоба. — Ему наплевать на меня и на всех. Что ему надо, так это держать все под контролем. Вот почему моя мать сбежала от него. Но и это его не остановило. Он преследовал ее до тех пор, пока она не покончила с собой. То же он хочет сделать и со мной.