– Сама будешь расплачиваться.
Пельмени нам принесли, и Валерия как ни в чем не бывало сказала официантке:
– Получите, пожалуйста, с меня сразу, я тороплюсь.
– С меня тоже.
Она непринужденно сунула сдачу в карман спортивных брюк. И накинулась на еду так, что сразу стало ясно: девочка не просто проголодалась, она оголодала. Пельмени Лера глотала, даже не жуя, так что я незаметно сгрузила ей в тарелку половину своей порции. Лера посмотрела на меня чуть ли не со слезами, но голод всё равно оказался сильнее. Ничего, остальное доберёт в машине кофе, печеньем и бутербродами.
– Это Моряк, – с набитым ртом сказала дочь мента. – Папа его сажал. Между прочим, за дело. Непонятно только, чего он злится. Знал, на что шёл. Впрочем, папа говорит, что они все считают, что их наказывают незаслуженно. Вернее, чересчур строго.
– Второго звать Щука.
– Его я не знаю, – сказала Лера с сожалением. – Папа не очень любит со мной делиться. От подруг я узнаю куда больше, чем от родного отца! А Моряка у нас весь город знает, потому что его процесс был показательным. Наши ивлевские юмористы ему даже звание присудили: «Лучший медвежатник области». Один автослесарь – он на суде общественным обвинителем был – при всем народе его даже уговаривать стал. «Брось, – говорит, – свою уголовщину, переходи к нам в автосервис. Не меньше будешь получать, и никакого риска». Все в зале ржали, даже судья. А автослесарей после этого процесса стали звать медвежатниками. Только папа говорит, такие, как Моряк, никогда не работают. Для них это вроде бы позор, пятно на воровской репутации.
– Я понимаю.
Девчонка вываливала на меня все эти сведения, а я сидела с каменной физиономией и изо всех сил старалась выглядеть посторонней. Рассеянно кивала её рассказу, отвечала односложно, и Лера наконец поняла, что разговорилась не ко времени, и стала дожевывать свои пельмени молча.
Я тоже молчала, но мысли мои ворочались в бедной голове с такой быстротой, что, кажется, издавали шум на всё кафе: интересно знать, куда я лезу? Нет чтобы быстро схватить девчонку за руку, сунуть в машину и мчаться, что называется, на всех парусах.
Прежде я никогда не была любительницей острых ощущений. Как мне кажется. Не испытывала пристрастия к детективам и боевикам, предпочитала им любовные или рыцарские романы писательниц типа Барбары Картленд, где страсти высокие и чистые и нет вымученных эротических сцен, а герои изъясняются высоким штилем.
Что поделаешь, я сентиментальна и не стесняюсь признаваться в этом. Пусть надо мной посмеивается не только подруга Оля, но и друг Коля. Странно, подумала и удивилась, что имена моих друзей-приятелей элементарно рифмуются. А ещё в детстве «Королевство кривых зеркал» читала… Сентиментальность безо всякого поэтического воображения и соображения.
Что ж мне теперь отступать назад, когда два упыря с воровскими кличками уставились на наш стол. Причем интересую их не я, а эта юная девчушка, так неосмотрительно сбежавшая с дискотеки молодежного фестиваля во взрослый валютный бар.
Рассуждай не рассуждай, а пора действовать.
– Я выйду первая, а ты три секунды обожди и иди следом, – пробормотала я для Леры сквозь зубы.
Она кивнула.
Я даже не понимала, что уже увлеклась этим приключением и теперь что-то этакое изображаю. А-ля шпионку.
Едва прикрыв дверь, я метнулась к своей машине, завела мотор и стала на крыльце прямо за дверью, чтобы меня не было видно из окон кафе.
Дальше события развернулись так быстро, что я едва успела на всё среагировать. Дверь распахнулась, и из неё выскочила Валерия.
– Стой, сучка, стой, кому говорю!
Следом за ней выбежал Моряк и уже протянул руку, чтобы схватить девочку за плечо. Моя нога сама выдвинулась из-за двери в подножку. Я всего лишь слегка поддела поднятую для очередного шага ногу мужчины.
Вскрикивая от боли и матерясь, он исправно пересчитал ступеньки и тяжело, с хрустом упал у подножия лестницы. Мы никаких курсов не кончали, но некоторых приемов народного самбо не чураемся.
Из кафе выскочил Щука и неловко затоптался на месте, не зная, бросаться на помощь другу или разбираться со мной и с Лерой.
Я сунула руку в карман ветровки и сказала ему строго:
– Только попробуй сунуться!
Схватила Валерию за руку и потащила за собой, как катер баржу.
– Быстро в машину!
Я захлопнула дверцу и до упора выжала сцепление. Федька, завизжав покрышками, рванулась с места. Он вообще-то не любит такой бесцеремонности, но сейчас у меня не было другого выхода.
– Бедный Моряк! – с фальшивым сочувствием сказала Лера. – Как неловко он упал!
Но мне было совсем не до смеха. А если они бросятся за нами в погоню? Я не такой уж хороший шофер и могла бы участвовать в гонке с профессионалами лишь как жалкий дилетант, как говорится, со всеми вытекающими последствиями.