— Папа! — пискнула Лили и первая бросилась к нему на шею.
— Вы что, забыли, что Скорпиус приглашал вас в гости на свой день рождения? — Гарри мягко укорил Джеймса, как самого старшего.
— Точно! Я же говорил, что это сегодня! — воскликнул Ал, пихая брата.
Гермиона кашлянула и отвела Гарри чуть в сторону.
— Я только не знаю… Боюсь, что у них нет подходящей одежды для Малфой–манора… Не хотелось бы, чтобы дети чувствовали себя… Ну… Там все в бриллиантах и шелках… У них, конечно, хорошая одежда, — тут же начала оправдываться подруга детства. — Но…
— Если не тыкать носом в «классовые различия», то в этом возрасте детям всё равно, — огрызнулся раздосадованный Гарри. — Но вообще–то у меня всё с собой… Были некоторые предчувствия.
Он достал из кармана и увеличил детскую одежду до нормальных размеров.
9 января, 2015 г.
Англия, Малфой–манор
— Знаешь, сложно описать, но… я так давно её не видел. Злился. Обижался. А сейчас мне кажется, что я был не прав… — сказал Гарри отчего–то напрягшемуся Северусу. — Она вообще–то хорошая, заботливая. А я ей нахамил… Я её бросил…
— Похоже, ты перебрал, Поттер, — довольно холодно сказал Снейп с которым они вышли подышать на балкон. Гарри начал уже по привычке делиться своими мыслями и сомнениями, а Северус странно отреагировал.
После того, как в девять вечера дети были отправлены домой, Гарри немного ностальгировал по прошлому, воспоминания о котором вызвала встреча с Гермионой. В памяти всплыл несколько затравленный взгляд подруги детства, которая сначала так обрадовалась его появлению, а потом снова «потухла». К тому же намётанным глазом он заметил следы такого же магического истощения, какие были у него. А Гермиона замужем за Роном куда дольше, чем он был в паре с Джинни. Драко только подтвердил озвученные им опасения. У женщин больше магической выносливости, но, в конце концов, Гермиона может просто сгореть, как свеча. Кроме явных проблем у подруги детства внезапно Гарри практически поставили перед фактом насчёт ритуала Наследника, о котором он если и читал, то только мельком, так как думал, что его это не касалось. Сам–то он прошёл ритуал уже будучи взрослым. А, как оказалось — девять — особая дата, и на магическое ядро Наследника при соответствующих ритуалах, будет плодотворно влиять магия Рода. Это помогает ребёнку развивать какие–то семейные дары, справляться со своими возрастающими силами, предотвращает стихийные выбросы.
Так что вышла очередная «семейная проблема»: в середине июля его родному сыну — Алу — исполнится девять лет, чтобы совершить ритуал наследования рода, как и полагалось. А значит, с Джеймсом предстоял тяжёлый разговор, которого Гарри пытался избежать до поступления старшего ребёнка в Хогвартс.
Пока Северус и Люциус что–то обсуждали после ухода гостей, Драко предложил выпить, и Гарри выпил… пару–тройку раз прикладываясь к наполняемому услужливым эльфом фужеру.
Когда–то Джинни выговаривала ему каждый раз, когда Гарри позволял себе употребить что–то покрепче сливочного пива. Но всё же рейды в аврорате и работа там весьма специфична. Бывали и поминки, и проводы в отпуск, и просто пьянки, когда целью было напиться до зелёных лепреконов, чтобы забыться. Но в данном случае ему не казалось, что он «перебрал» распив на двоих с Драко полбутылки маггловского виски.
— Ты сердишься? — заглянул Гарри в тёмные глаза.
Сегодня не только у Скорпиуса были именины — у Северуса — тоже. Вот только, тот наотрез отказался как–то особенно выделять этот день, впрочем, Гарри всё равно заблаговременно подготовил подарок. А теперь гадал, с чего так разозлился Снейп. Ругаться совершенно не хотелось, хотя играющий алкоголь в крови, так и подмывал на какую–нибудь глупость.
— Прости, — на всякий случай извинился Гарри, зная щепетильность своего бывшего профессора. — Просто у меня из головы всё не выходит Гермиона. Я сорвался на ней, несмотря на то, что злился–то на Джинни. Некрасиво вышло. И вообще Гермиона мне показалась очень… несчастной, что ли.
— Так ты всё это время говорил о Грейнджер? — раздался тихий вздох облегчения.
— Ну да… — протянул Гарри, и вдруг понял, что на самом деле распинался о какой–то женщине, не называя имени. — О… Ты немножко ревновал? — губы сами собой расползлись в довольной улыбке.
Северус пристально посмотрел на него, словно выбирая, что же ответить, и кивнул.
— Да, немного ревновал. Твои сумбурные слова вызвали… определённые опасения в продолжительности нашего союза. Я подумал, что ты… объясняешь мне, почему хочешь со мной расстаться.
Гарри от подобной откровенности мигом протрезвел.
— Северус…
Тот немного криво улыбнулся ему.
— Лет тридцать назад я бы даже не дослушал и наговорил гадостей, защищаясь. С возрастом приходит ещё и некоторая мудрость касательно того, чтобы не делать поспешных выводов или необдуманных и импульсивных поступков.
Сердце Гарри сжалось от какой–то невыносимой нежности. Он осторожно, не желая вспугнуть это чувство, привлёк к себе своего партнёра и прошептал ему на ухо:
— Люблю тебя, — осторожно целуя щёки, линию подбородка, подбираясь к чуть приоткрытому рту. Северус дрогнул и сам увлёк его в поцелуй, от которого почти заискрила магия на губах.
— О, вот вы… где… — осёкся Люциус, который нашёл их на балконе.
— Мы возвращаемся в Хогвартс, — оторвавшись от Гарри, сказал Северус.
— Понимаю… — усмехнулся Лорд Малфой.
9 января, 2015 г.
Шотландия, Хогвартс
— Знаешь, Гарри… Я всегда считал, что признаваться о любви надо не под влиянием момента. Не на пороге смерти, не на пике страсти, — Северус не дал ему ничего сказать, прижав палец к губам, медленно очерчивая лицо, словно любуясь. — Это должно быть что–то лёгкое и идеальное в своей сложности и простоте, это — как дышать. Идеальное признание в любви виделось мне довольно обыденным действом, мимолётным, как прикосновение бабочки, и одновременно — ураганом, сметающим всё на своём пути.
От слов и действий любовника Гарри уже порядком потряхивало. Они лежали обнажёнными, и вроде бы Северус просто смотрел на него и гладил кончиками пальцев лицо — и всё, но Гарри был невероятно возбуждён, причём, скорее не физически, а эмоционально. Чувствовал, что Северус в этот момент будто одновременно открывал все ментальные щиты, свои душу и сердце.
— Я… не тороплю тебя, — тихо сказал ему Гарри. — Если ты скажешь это сейчас, то получится, словно ты просто говоришь это в ответ. И тем более это не будет так идеально, как ты хочешь, потому что я буду готов это услышать.
— Верно, — согласился Северус, коварно улыбаясь, — так что ты не услышишь сегодня от меня, ни слова о моей любви к тебе.
— Ни одного? — принял правила игры Гарри, задохнувшись от всё же произнесённого «ненароком» признания.
— Ни о том, что ты сводишь меня с ума, — выцеловывая дорожки на его животе, сообщил Северус. — Ни о том, что я люблю тебя больше жизни. Ни о том, что я желаю схватить тебя и никогда не отпускать… Ничего из этого.
— Какой ты… ох… скрытный, — выдохнул Гарри, вплетаясь пальцами в густую чёрную шевелюру, и притянул своего любимого к себе. — Всё держишь в секрете…
Глава 20. Шрамы видимые и невидимые
15 июля 2015 г.
Англия, Блэк–холл
Северус почувствовал себя прекрасно выспавшимся. Он с удовольствием потянулся на широкой постели, мазнул рукой по пустоте справа и, открыв глаза, сонно огляделся. Незнакомая стена и тяжёлые портьеры на окнах подсказали, что он точно не в их общих апартаментах в Хогвартсе. Впрочем, вычурная резная спинка кровати была смутно знакома, а ещё через мгновение Северус вспомнил, что вчера после последних экзаменов наступили долгожданные летние каникулы, и они с Гарри уже поздно вечером отправились в Блэк–холл. Очевидно, там они и заснули.