— Это очень плохо? — Гарри не мог понять, что означают слова миссис Тонкс.
— Само по себе нет, ведь любое сильное темное заклинание оставляет после себя следы, — Андромеда поспешила успокоить его. — Вот только то, что после десяти лет от него по-прежнему так сильно «несет» темной магией, выглядит достаточно странным. Твой шрам осматривали целители в Святом Мунго?
— Нет, я не думал, что в этом есть необходимость, — Гарри немного забеспокоился. Если это не опасно для него, то непонятно почему же миссис Тонкс так волнуется.
— По большому счету это не так важно, так они вряд ли стали бы применять подобные диагностические чары, — миссис Тонкс слегка покачала головой. — Я бы раньше тоже не заметила бы в твоем шраме ничего необычного, хотя теперь меня удивляет, почему никто не задумался над парадоксом твоей раны.
Гарри никак не мог понять, о чем говорит миссис Тонкс. В тех книгах, где упоминалась та ночь, когда он лишился родителей, было написано, что смертельное проклятье, отразившись от Гарри Поттера, убило Темного Лорда, оставив мальчику на память рану на лбу. Гарри не замедлил поведать миссис Тонкс, что он не видит ничего удивительного в своем шраме.
— Ну, то, что пишут о тебе в книгах, не вполне соответствует реальности, ты уже, видимо, заметил это, — женщина улыбнулась, намекая на его жизнь у «добрых и любящих родственников». — Но есть два пункта, которые оставляют вопросы. Во-первых, Тот-Кого-Не-Называют якобы ударил в тебя смертельным проклятием. Вот только оно, как известно, не оставляет следов.
Гарольд уже объяснял Поттеру эту несуразность, хотя и сам же указал на возможную причину подобного несоответствия. Дело в том, что Гарри был первым человеком, от кого отразилось это заклинание, и при этом оно вполне могло повести себя иначе, чем в случае поражения им. В качестве примера наставник указывал, что при попадании в естественные препятствия это заклинание частично разрушает их, и вполне возможно, что здесь именно тот случай.
— Хотя этому еще можно найти объяснения, — продолжила между тем Андромеда — Но гораздо важнее то, что, во-вторых, смертельное проклятие не относится к темной магии, что бы по этому поводу не думали министерские чиновники.
Про это Поттер тоже знал, так как Гарольд довольно долго потешался над этим фактом. По словам наставника знаменитая «Авада Кедавра» являлась типичным заклинанием общей магии. Но поскольку ее несколько специфическое предназначение не вызывало восторга у большинства волшебников, они доблестно записали «Аваду» в разряд темных проклятий. Мальчик раньше как-то не обращал на это внимания, но с учетом того, что Андромеда обнаружила в его шраме следы темной магии, это действительно вызывало вопросы.
— Но если это было не Смертельное проклятье, тогда что же? — Гарри по вполне понятной причине был заинтересован в ответе на этот вопрос. — И, кстати, почему вообще решили, что это была «Авада Кедавра»?
— Почему так решили, теперь уже трудно сказать, — Андромеда внимательно посмотрела на мальчика. — А вот что тогда случилось, на самом деле узнать можно.
— Но... ведь ни осталось никого, кто бы видел эти события, — удивился Поттер. — Или можно восстановить прошлое с помощью магии?
— Нет, такое вряд ли возможно, — мягко улыбнулась миссис Тонкс. — Но зато существует человек, который видел, что именно произошло в тот день. И это ты, Гарри.
— Но я ведь ничего не помню! — мальчик не мог понять, о чем говорит женщина.
Как оказалось, миссис Тонкс говорила о том, что все, что человек видит, сохраняется в глубинах его памяти. И с помощью магии можно восстановить эти воспоминания. Однако Андромеда указала, что подобные воспоминания могут оказаться далеко не приятными. С другой же стороны, если шрам Гарри сохранил в себе часть проклятья, он может со временем повредить здоровью Поттера. Именно поэтому миссис Тонкс и завела этот разговор. Ей совсем не хотелось, чтобы из-за ее небрежности пострадал ребенок.
— Андромеда, а можно будет восстановить не только это воспоминание? — Гарри с надеждой посмотрел на женщину. — Ведь тогда получается, я смогу увидеть своих родителей, я ведь их совсем не помню.
— Конечно, Гарри! — Миссис Тонкс встала и обняла мальчика. — Прости, что я сама об этом не подумала, но это и вправду хорошая идея.
* * *
Поттер лежал в своей постели и бережно перебирал воспоминания, которые ему помогла восстановить миссис Тонкс. К сожалению, она была очень слабым легилиментом, во всяком случае, по утверждению Гарольда, и ее сил хватило не на многое. Наставник, со своей стороны, также весьма заинтересовался событиями той ночи, когда Гарри потерял родителей и изо всех сил подсказывал мальчику, чем тот может помочь Андромеде. Так что в итоге совместными усилиями им удалось восстановить несколько картин из детства Поттера.
Вот отец, огромный сильный мужчина, учит Гарри летать на игрушечной метле. А вот мама ласково отнимает руки маленького Поттера от шерсти здоровенного черного пса, на которого малыш пытается взобраться. Вот они втроем танцуют на поляне в лесу, и Гарри, сидя на руках у папы, счастливо тянет руки к его очкам. Гарри делает свой первый шаг навстречу маме, затем второй и летит носом вперед, но вместо этого вовремя подставленные руки Лили поднимают его высоко к небу.
И самое грустное воспоминание. Отец бросается к входной двери, стараясь задержать пришедшего в их дом врага. Мама, пытающаяся заслонить его собой, и наконец, зеленый луч «Авады», летящий в лоб Гарри.
Теперь они знают, что это действительно было Смертельное проклятие, вот только миссис Тонкс почему-то совсем не обрадовалась этому открытию. Андромеда сказала, что она должна еще посмотреть кое-какую литературу по этому вопросу, но Поттера это уже не интересовало. В его ушах до сих пор стоял последний крик матери, и мальчик думал, что это теперь навсегда останется с ним. Но если такова плата за то, что он теперь помнил своих родителей, Гарри был согласен на это.
— Ты не спишь? — миссис Тонкс заглянула в комнату Гарри. — Не возражаешь, если я немного посижу с тобой?
Гарри кивнул головой, так как боялся, что если начнет говорить, то Андромеда заметит в его голосе слезы. Поттер с детства привык, что нельзя показывать свою боль посторонним, так как для Дурслей это был бы повод еще больше издеваться над ним.
Андромеда села на стул рядом с кроватью мальчика и положила ему руку на плечо. Несколько минут женщина не говорила ни слова, а просто была рядом с Поттером, и Гарри почувствовал, что ему становится легче. Если благодаря профессору МакГонагалл он впервые увидел своих родителей на фотографиях, то миссис Тонкс вернула ему память о них.
Гарри закрыл глаза, снова вызывая в своей памяти картины того, как он был счастлив вместе с родителями, и, сам того не заметив, уснул с улыбкой на лице. Он не видел, что женщина до утра сидела рядом с ним, сторожа его сон.
* * *
Гарри провел два дня в гостях у Гермионы, и вот теперь Грейнджеры вместе с ним ехали в дом Тонксов. Поттер не сомневался, что его подруга еще в первый день каникул с удовольствием потащила бы родителей смотреть, как замечательно она научилась колдовать, но у тех были планы на Рождество поехать во Францию, кататься на горных лыжах, так что столь интересный момент пришлось отложить больше, чем на неделю.
Дети уже давно успели рассказать друг другу, как они встретили это Рождество, и теперь на заднем сиденье Тойоты шепотом обсуждали, что именно и в каком порядке стоит показать родителям Гермионы. Сама девочка с удовольствием продемонстрировала бы всю школьную программу, но Гарри уговаривал ее ограничиться наиболее эффектными заклинаниями.
Когда они подъехали к дому Тонксов, Поттер с неожиданной гордостью обратил внимание на то, что жилище его будущих опекунов вызвало одобрительные взгляды Эммы и Дэна. Мальчик и сам не заметил, как этот дом стал ему намного роднее, чем тот, в котором он десять лет прожил в обществе Дурслей. Вернее сказать, дом на Тисовой улице никогда не был для Гарри «домом», а вот жилище Тонксов ощущалось именно таковым.