– Я должен кое‑что сделать.
– Тебе не нужно спрашивать моего разрешения.
– Ты уверена?
Он склонился над ней, и Тиган почувствовала, как ее тело словно вспыхнуло. Она с трудом сдержала стон. Тиган инстинктивно выгнулась ему навстречу, что, казалось, его совсем не удивило, Джейкоб не двигался, и она согнула ногу в колене и провела ею по его ноге.
– Да, Джейкоб.
Да, да, да.
Он отступил на шаг и стал снимать с нее туфли, которые один за другим упали на пол. Когда он включил настольную лампу, она залюбовалась его мускулистым торсом. Но на нем все еще были брюки, в то время как Тиган была практически обнажена. И он не мог не заметить шрам, который ей приходилось видеть отраженным в зеркале почти половину своей жизни.
Если он спросит, откуда этот шрам, Тиган скажет ему, что в детстве упала с велосипеда. Но, похоже, шрам остался незамеченным.
Он провел кончиком языка по ее животу, а рукой коснулся ее груди и стал ласкать подушечкой большого пальца ее сосок.
Тиган руками вцепилась в простыню, закрыла глаза и снова выгнулась ему навстречу.
– Нужно разобраться вот с этим, – внезапно сказал он.
С ее трусиками?
Она была готова сама снять их, но он не позволил ей сделать это. Просунув одну руку под ее ягодицы, Джейкоб другой рукой стянул с нее трусики. И, склонившись над ней, стал целовать и ласкать языком самые интимные части ее тела. Его язык дразнил ее, пока она не почувствовала, что все мысли оставили ее. Тиган приподняла бедра, когда его палец скользнул внутрь ее лона, и зарылась пальцами в его волосах, словно предупреждая – не останавливайся.
Но Джейкоб отстранился, взял со столика свой бумажник и вынул маленький пакетик из фольги. Потом сбросил с себя брюки и туфли, в то время как женщина с жадностью следила за всеми его движениями.
Его бедра были стройными и мускулистыми, но взгляд притягивало, как магнитом, то место, где эти бедра соединялись. И когда он снова склонился над ней, упираясь коленом в матрас, она потянулась навстречу, обвив его шею руками.
Их поцелуй длился целую вечность, и, когда наконец прервался, Джейкоб пробормотал, с улыбкой глядя ей в глаза:
– Ты кое‑что сказала.
– О том, что тебе не нужно спрашивать моего разрешения?
– Нет, о том, чтобы уединиться на час‑другой. Этого будет мало.
Она провела кончиком пальца по его уху.
– Ты следишь за временем?
Мужчина улыбнулся.
– Нет, я слежу за тобой. – Он наклонился и легко коснулся губами ее губ. – Останешься со мной до утра?
Он что, шутит? Конечно, она останется.
Джейкоб надел презерватив и склонился над ней. И когда он вошел в нее, она задрожала и потеряла способность мыслить. В полумраке он долго изучающе смотрел на ее лицо, а потом начал ритмично двигаться, а она обхватила руками его шею, подчиняясь заданному ритму. Джейкоб двигался все быстрее и быстрее, и Тиган закусила губу, чувствуя приближение оргазма и подозревая, что он будет таким, какого она еще никогда не испытывала.
И она оказалась права.
Глава 3
Аромат свежесваренного кофе разбудил ее.
С трудом разлепив глаза, Тиган напомнила себе, что она находится не в своем номере. Кровать выглядела так, будто по ней пронесся ураган. Повсюду была разбросана одежда, но Джейкоба Стоуна в кровати не было, хотя Тиган продолжала ощущать мускусный запах его тела.
Она обхватила руками голову. Что за удивительная ночь! Самая страстная, самая прекрасная ночь в ее жизни. С того момента, как они встретились, ее потянуло к нему…
То, что это закончилось именно так, закономерно. Решение, они, возможно, приняли под влиянием момента, но их ночь любви была невероятной. И Тиган готова была, не раздумывая, повторить ее.
Улыбнувшись, она закусила нижнюю губу.
Сколько осталось времени до ее рейса?
Спрыгнув с кровати, Тиган уловила аромат блинчиков и внезапно почувствовала себя очень голодной. Но если бы в эту минуту в спальню вошел Джейкоб, она забыла бы о еде. Он тот звонок будильника, какой ей нужен в этот момент.
Она всегда гордилась своей силой. Своей стойкостью. Но несколько месяцев назад у нее случился выкидыш, а отношения, которыми она так дорожила, были прерваны. Сейчас же, направляясь в душ, Тиган почувствовала облегчение. Она наконец‑то может смотреть на случившееся, как на горький урок.
После того несчастного случая в детстве, от которого у нее остался шрам, ей сказали, что она не сможет забеременеть. Но потом прогноз изменился. Все же существует большой риск того, что она потеряет ребенка еще в первом триместре.