Серж грозно подбежал к Насте и преградил ей дорогу. Он уже приготовил кулак, чтобы стукнуть Настю в бок, и в Настином лице произошла моментальная перемена. Страх и боязнь показались в её глазах. Она быстро отступила на шаг от Сержа и беспомощно оглянулась. Но, должно быть, оглянувшись, она увидела какую-то свою защиту, потому что снова смело посмотрела на Сержа и даже крикнула ему:
— Отпусти, хулиган!
Серж не сводил с Насти глаз и ничего вокруг себя не замечал. Он поднял кулак над Настей, и в тот же момент сильная рука, точно, как несколько дней тому назад, схватила его за плечо. Он мгновенно поднял глаза к верху и ужаснулся: Над ним стоял тот самый старик.
— Так получается, что ты каждый день на охоте бываешь?! Ах, гад проклятый, — сказал старый человек и сердито оттолкнул от себя Сержа.
Серж отлетел в сторону и заскочил во двор большого дома. В тот момент, когда человек держал его за плечо, он видел, как Настя стояла перед ним уверенная в себе, весёлая и смелая. Выглянув теперь из-за угла, Серж видел, что Настя была уже далеко. Старик шёл за ней, а не рядом, и трудно было догадаться, или это они вместе идут, или они просто случайно встретились на улице и даже не знают друг друга.
Какие неудачи и какой позор постигли Сержа за последний час! А к этому он не привык.
Ему всегда всё удавалось, и всегда он добивался того, чего только захочет. Отец его был довольно крупным работником в городе, и многие люди его знали. Он был всегда очень занят работой, можно сказать, что он работал от темна до темна. Даже в выходные дни он часто бывал занят. А когда выпадало ему свободное время, он садился в машину, брал с собой своего единственного сына Сержа и выезжал за город отдохнуть на природе. Больше своего Сержа он пожалуй и не видел. Он приходил с работы поздно, когда Серж уже спал, а просыпался тогда, когда Серж уже был в школе. Летом же Серж со своей матерью жил в деревне, а отец оставался один в городе.
Мать воспитывала Сержа, старалась не потворствовать всем его капризам, но бывало так, что отец одним каким-нибудь поступком в один момент рушил всё то, чего добивалась мать. Сержу временами вздумается те двести шагов, которые отделяли его квартиру от школы, не пройти пешком так, как все дети, а проехать на отцовской машине. Мать скажет, что этого делать не нужно, что никто из детей в школу не ездит на машине. Но Серж начинает плакать и кричать. Тогда отец, чтобы отвязаться, скажет шоферу отвезти его. А Серж потом говорит, что отец лучше, чем мать, что отец добрый, а мать злая, и с видом гордого начальника над всеми людьми выходит из машины возле школы, тогда, когда все дети стоят вокруг и смотрят на него. И Серж думает, что он лучше всех, умнее всех и имеет право иметь преимущество во всем и над всеми. Так понемногу в нём укоренилась уверенность, что он какая-то выдающаяся личность, а все остальные перед ним ничего нестоящие. И когда временами у него случалась какая-нибудь неудача, он злился и старался выместить эту злость на ком-нибудь, вместо того, чтобы самому, своими силами, исправить положение.
Он хотел, чтобы каждое его слово было законом для всех, а когда кто-то возражал ему, он аж закипал от злости и угрожал, что пожалуется своему отцу. А его отец, как он думал, имеет право и должен сделать всё, что ему, Сержу, заблагорассудится. Серж долго стоял за углом, рассуждая о своей несчастной особе. Всякие смелые планы вырисовывались в его голове. Он обязан показать себя перед всеми ими. А все они это были: Настя но, в первую очередь, тот неизвестный высокий старый человек, который, как призрак, всегда появляется пред ним на улице и вмешивается в его дела. Прилив ненависти к этому старику охватил Сержа. И кто такая эта Настя?! Чего она сто́ит перед ним, перед Сержем? Какая-то мелочь. Чем она такая выдающаяся? Вот так героиня! Он хотел не так перед ней, как перед всем классом, показать себя, а вышло так, что будто это не он умнее и важнее всех, а она. Она спокойно и выдержанно работала возле доски и одержала победу над им, а он своим криком и самоуверенностью дошел до того, что его осмеяли. Он им всем покажет — и старику, и Насте, и учительнице, — что они ничего не сто́ят перед ним, а он имеет право распоряжаться всем миром.