Александра Егорушкина
Настоящая принцесса и Бродячий Мостик
ББК 84(2Рос=Рус)6-4 УДК 882-93 ЕЗО
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
А. Егорушкина
«Книга для детей, которую ждали все!»
Рыжая девочка Лиза живет на Петроградской стороне, ходит в школу, учится играть на скрипке и не подозревает, что на самом деле она — принцесса из маленькой волшебной страны под названием Радинглен. А начинается все с того, что огромный голубой попугай Визирь, услышав, как Лиза играет на скрипке, падает с жердочки в обморок…
Настоящая сказка про настоящие чудеса!
Пролог,
…Никто не видел эту огромную птицу — золотистую при лунном свете и черную на фоне ночного звездного неба. Никто и не мог заметить ее, потому что огни города заслоняли от его многочисленных обитателей и мерцание звезд и бледное лицо луны. А птица кружила на своих мягких бесшумных крыльях высоко-высоко над городом, выше его огней, выше его крыш, башен и шпилей, выше мигающих светофоров и сияющих рекламных щитов, выше паутины проводов, затянувшей улицы, проспекты и площади. Там, в вышине, где небо было черным и глубоким, как колодец в неизвестность, рассекали воздух крылья огромного ушастого филина, горели желтым огнем его зоркие глаза, высматривали что-то внизу — что-то, ведомое только ему. Он все чертил и чертил круги над городом, то снижаясь так, что едва не задевал когтями крыши, то поднимаясь выше, так, что видел сразу и далекие корабли в порту, и одинаковые коробки бесчисленных новостроек. Филин кружил и кружил, он словно нес стражу, охраняя город.
А город жил своей обычной жизнью, зажигал вечерние фонари, ронял осенние листья на дорожки садов и скверов, выдыхал теплый воздух мощными легкими метро, фыркал пылью дорог, хлопал сотнями дверей, жужжал и гудел машинами, переговаривался тысячами голосов, переглядывался тысячами окон. И, если бы филин пожелал этого, он мог бы заглянуть в каждое из них, потому что для обитателей города он оставался невидимым.
Но филина на самом-то деле интересовало только одно окно, подоконник которого был тесно заставлен горшочками с кактусами. Там, за этим окном, на тихой узкой улочке, на третьем этаже старинного дома, украшенного по фасаду причудливыми лепными узорами, под апельсиновым абажуром, льющим мягкий свет из-под потолка, стояла на цыпочках у пианино девочка лет пяти с огненно-рыжими волосами, заплетенными в две косички. Она была такая маленькая, что едва дотягивалась до клавиатуры, чуть не утыкаясь в нее веснушчатым носиком. Девочка старательно подбирала одним пальцем песенку про Чижика-Пыжика, сбивалась, вздыхала, но упрямо начинала с начала.
Время от времени она поглядывала на часы, будто кого-то ждала, а потом снова принималась подбирать простенькую мелодию.
«Уху», — удовлетворенно ухнул филин, внимательно посмотрев на девочку, — и резко взмыл вверх, изрядно напугав нескольких ворон и одного бродячего кота, для которых он был очень даже видимым и, более того, внушал им глубокое почтение размахом крыльев, а также остротой когтей и крючковатого клюва. Теперь филин летел почти над самыми крышами, вертя головой во все стороны и как будто проверяя, не происходит ли чего подозрительного поблизости от дома, где живет упрямая рыжая девочка. Но ничего подозрительного не происходило: взрослые возвращались с работы и проверяли у детей уроки, разогревали ужин, устраивались перед телевизором, дети собирали портфели, а кто помладше — складывал игрушки.
Филин медленно летел над домами, тщательно осматриваясь вокруг, но на карнизы уже не садился. Правда, в этот вечер его внимание привлекли еще два окна, возле которых он даже покружил некоторое время, выжидая, не случится ли чего. В одном из них, на последнем этаже, в комнате, заставленной книжными шкафами, он разглядел толстощекого серьезного мальчика в очках, который сосредоточенно разбирал по винтикам дряхлый будильник, совершенно определенно намереваясь выяснить, как бы сделать так, чтобы будильник не зазвонил утром. Филин одобрительно ухнул и полетел дальше. Через несколько улиц, на первом этаже, другой мальчик, черноволосый и худенький, понурясь, сидел на полу над расставленным войском пластмассовых пиратов, ковбоев и индейцев, то и дело со злостью сшибая одного из них щелчком длинных пальцев, сердито щуря серые глаза и кусая губы. Понаблюдав минуту-другую за этой игрой, филин недовольно встопорщил перья и стремительно полетел прочь.