— Все знают, что вас чавчу побили. Наши дети тебе больше не верят, — врали старейшины.
Они надеялись только на то, что Амарок не станет сам объезжать соседей. Но мысли молодого вождя были заняты другим: годами он собирал сторонников, помогал им, завоевывал их уважение и доказывал, что он один достоин стать вождем. Оказалось, что столько вложенного труда сведено на нет одной неудачей. Он поверил, что его власть пошатнулась. Хотя Амарок не участвовал в проигранной битве, его уже не считали непобедимым. И нужно же было беде приключиться как раз в тот день, когда он задержался, чтобы принести жертву морской богине. Не будь у Ахны глупых суеверий — не ушли бы победителями дерзкие налетчики. Или же богиня действительно существовала и нарочно отвлекла его, чтобы покарать?
Сердце Амарока было полно сомнений. Только однажды он чувствовал себя столь же беспомощным: в день, когда встретился с двумя незнакомцами и отведал их угощения. Старый страх юноши воскрес и расправил крылья — страх бессилия перед судьбой.
«Нет! — подумал Амарок. — Человек не игрушка богов. Однажды я изменил свою судьбу. Смогу сделать это снова».
Он задумался над тем, что не давало ему покоя длинными ночами. Чье мясо было в вареве, которое он отведал в тот день. Мясо зверя, мясо человека? Зверь, который ходит на двух ногах, сказали незнакомцы. Ненастоящий человек. Это можно было трактовать по-разному. Амарок считал себя инуитом, человеком.
«Инуит, значит человек, — напомнил себе Амарок. — Что такое человек?».
— Что такое человек? — спросил он у Ахны после встречи со старейшинами.
После нападения чавчу старуха слегла, ноги не слушались ее, руки дрожали, и она не могла выполнять никакую работу. Амарок отнес названную мать в свое иглу и укрыл тяжелыми теплыми одеялами, хотя с каждым днем становилось все теплее — Ахна дрожала и жаловалась на холод. Никто из жителей Катаюк не верил, что старая женщина выздоровеет, но Амарок из упрямства и любви к старухе не терял надежды.
— Человек, это тот, кто ведет себя по-человечески, — ответила Ахна.
— По-человечески?
— Чтит старших, заботится о детях, соблюдает традиции, — Ахна загибала кривые пальцы. — Приносит жертвы богам, слушает советы шаманов, не убивает животных в брачный период, не берет для себя лишнего…
— А если не чтит старших? Если не верит в богов? — прервал ее Амарок. — Кто он тогда? Зверь?
Старая женщина рассмеялся.
— Какой зверь? Зверь не чтит старших? Зверь берет для себя лишнее?
— Почему тогда мы не звери? — не унимался юноша.
— У нас есть сердце, — старуха улыбнулась беззубым. — Наше сердце искушает нас, потому что оно голодное. Сердце говорит нам: «возьми себе еще, отбери чужое, обладай прекрасной женщиной, сделай так, чтобы люди любили или боялись тебя».
— Значит сердце плохое?
— Человек бывает плохой или хороший, — вздохнула Ахна. — Сердце это просто сердце. Оно говорит, но решает человек.
Амарок по-своему толковал ее слова. Сердце делает нас людьми, понял он, отличает от животных. Тот, кто слушает его голос, отдаляется от животных и становится человеком в большей степени, чем те, кто сдерживается. В языке инук не было слов, чтобы описать охватившие вождя чувства. Он попробовал объяснить свои рассуждения Ахне. Та покачала головой и сказала:
— Да, тот, кто слушает сердце, перестает быть животным. Но он перестает быть и человеком.
— Объясни.
— Послушаешь сказку? — спросила Ахна. — Только эта сказка на твои вопросы ответит.
Юноша нехотя кивнул. Он давно разлюбил слушать истории названной матери. К тому же большинство он и так помнил наизусть.
— Ты много путешествуешь. Был на востоке? — спросила старуха.
— Был, — коротко ответил Амарок.
— Видел каменные лица?
Он тотчас понял, о чем говорит старуха. Старая легенда гласила, что далеко на востоке есть остров Каярталик, населенный людоедами. На этом острове никогда не тает снег, а на его скалах вырезаны огромные человеческие лица. Никто из людей не мог своими руками создать нечто подобное. То была обитель злых духов. Шаманы испытывали себя, проводя ночи на Каярталике.