Это обстоятельство пришлось как нельзя кстати.
Подготовка к празднику послужила причиной по которой, Элен и Тема, оказались в одиночестве на складе и имели возможность сфотографировать товар.
Мы приготовили Солдатенко свой сюрприз. Наш план имел несколько этапов. Психологический, ударный и добивающий. Когда Элен закончила с черновиком, мы отредактировали статью, внесли правки, еще раз проговорили детали и разошлись пожелав друг другу удачи.
Я расположился в тени дерева у паратпета набережной, напротив большой панорамной витрины.
День рождения супруги Солдатенко отмечали с размахом. Высокие гости съехались в дорогой ресторан «не для простых смертных» со всей округи.
И работники торговли, и горкомовские, и разного рода начальники и их приехлебаи.
Столы богато украшенные, ломились от яств и деликатесов. Дорогое спиртное лилось рекой. Настроение у публики было превосходное.
Гости толпами носили подарки, поднимали тосты за здоровье именинницы и ее дражайшего супруга. Иногда читали самописные стихи посвященные памятному дню рождения.
Тёма с Элен, два Сереги занимали в углу скромный неприметный столик в углу и пили кофе с мороженным.
Фоном играл местный ресторанный вокально-инструментальный ансамбль.
В момент, когда гости были уже подогреты. Боёк, от имени благодарных поклонников, закал песню для «любимого» зампреда про зайцев и трын-траву на поляне.
Публика была в восторге. Но по лицу Солдатенок было понятно, что его напрягало слово сочетание «благодарные поклонники».
Люди стали заказывать песни, танцевать веселиться. Только они подуспокились, «благодарные поклонники» в лице двух Серег заказали «Паровоз и кондуктора жмущего на тормоза». Теперь тень беспокойства легла и на лицо супруги моего врага.
Они редко недоуменно и недовольно переглядывались. Но когда подходили гости, улыбались, стараясь скрыть эмоции от тех, кто веселился за их счет и в их честь.
За вечер поклонники заказали зампреду «Таганку», «Черного Ворона», «Дочь прокурора».
Рано утром я взял, пачку заранее отсортированных фотографий и направился к Горисполкому, для того чтобы обклеить ими доску почета, стены, проходы и многочисленные двери в здании.
Страна должна была узнать своего «героя»
Глава 23
Точнее «героев», потому что там были фото водителей, покупателей, проводников, продавцов.
На фото крупным планом были лица. Тому кто не в курсе, было сложно понять, где сделаны снимки.
Это было сообщение адресованное Солдатенко, оно должно было вынудить его нервничать, действовать впопыхах, а затем привести в расставленные сети.
Я был почти уверен, что статья подготовленная Элен не пойдет в печать. Ее тормознут. Практически без вариантов.
Меня интересовало не это, меня интересовала реакция обоих, и место, где они должны встретиться. Если мне очень повезет, то я смогу сфотографировать редактора, передающего материалы Солдатенко. Это было бы высшим пиложем.
Главный редактор скорее выслужиться перед Солдатенко, чем пойдет против него.
Обычная практика. Со статьи можно поиметь сомнительную славу «стукача» среди местных бонз. А с такого важного и влиятельного человека как зампред горисполкома товарища Солдатенко, можно иметь и иметь долгое время.
Как там говорилось — ласковый теленок у двух маток сосет.
И квартирку получше себе выбить, и очередь на машину обойти, и доступ к дефициту через жену.
А то вчера расписывали про то, как в городе ударными темпами строиться коммунизм, а сегодня что? Строители коммунизма оказались ворами и может даже убийцами?
С другой стороны на чаше весов резонансное расследование возможное повышение в Москву. Но только дурак желает начинать все сначала в Москве, вместо того чтобы облюбовать насиженное местечко на берегу Черного моря и наслаждаться почти райской жизнью. Тут он начальник, а там, в Москве, он кто? Не пришей собаке стоп-сигнал?
Да и возьмут ли в эту самую Москву? Большой вопрос. Свалит ли статья коррупционера-бюрократа? Или прилетит редактору обратно? Чтобы выдержать обратку стальные яйца нужно иметь. Нет лучше, как говориться синица в руке, чем журавль где-то в небесах.
Накануне я все же поделился своими соображениями с ребятами, не хотелось использовать их втемную. Да и мне нужны были добровольные помощники. Как говаривал Иммануил Иоганович Кант: «Человек никогда не должен быть средством, только целью».
Но недаром я учился играть в шахматы. Сейчас ходы Солдатенко и мои собственные были видны, как на шахматной доске.