Они оба.
Отдаленно… в другом мире… она чувствовала мягкое давление на каждую из рук, и поток тепла, струящийся через ее мозг. Крошечные напоминания, что она не одна.
— Ты ищешь другое воспоминание? — спросила Сира, поправляя один из гребней с драгоценными камнями в волосах. — Если это так, я должен предупредить тебя. Они не в лучшей форме, чем в прошлый раз, когда ты была здесь. Я все пытаюсь наладить. Но это такой беспорядок.
Знаю. Вот почему я здесь.
Сира судорожно вдохнула.
— Настало время..?
Мы работаем над этим, пообещала Софи. Но мы должны делать это шаг за шагом, чтобы убедиться, что не разобьем тебя.
— Это звучит… медленно. — Небо заволокли тучи.
Так и будет, сказала Софи, надеясь, что это правда. И что бы ни случилось, это произойдет.
Облака отступали, но небо оставалось тусклым, чем раньше, воздух холоднее, с резким ветром, который рябил по гладкой поверхности озера.
— Ты сказала мне не думать о том, сколько лет прошло, — прошептала Сира. — И я старался этого не делать. Но… мне нужно знать.
Ты уверен?
Какая-то маленькая, слабенькая часть Софи не могла не надеяться, что ответ будет «нет».
Но Сира сказала ей:
— Я думаю, что это поможет мне начать соединять вещи вместе.
Софи кивнула.
Она поняла, что Сира на самом деле не могла видеть ее, поэтому она собрала свое сознание, сформировав его во что-то более сфокусированное и твердое, пока у нее не появилось своего рода тело — ментальный аватар. Мягкая бирюзовая ткань туники открывала кожу, когда она протянула дрожащую руку Сире и подвела ее к группе валунов посреди блестящих растений, а затем заняла место на разновысоких камнях.
Если это будет слишком, передала Софи, ты должен сказать мне, хорошо?
Сира прикусила нижнюю губу.
— Подожди секунду.
Ослепительные вспышки прошли через озеро, и десятки изящных черных лебедей появились из искр, заправляя свои темные крылья, когда они скользили по стекловидной воде.
— Лебеди помогают мне сосредоточиться, — объяснила Сира. — Особенно черные.
Я помню, как ты говорил мне это.
Софи подскочила, когда у их ног появилось больше лебедей, подергивания благородных голов наполняло воздух слегка скорбными писками.
Это значит, что ты помнишь Черного Лебедя?
Сира протянула руку, чтобы погладить ближайшего лебедя по шее.
— Слова кажутся знакомыми. И есть мерцания. Ощущение срочности, и… что-то вроде предупреждения. Но не настолько, чтобы думать обо всем.
Это все еще хорошо, сказала ей Софи. Тогда нам есть с чего начать.
— Я думал, что мы начнем с того, как долго это было.
Ты уверен, что справишься?
— Я ни в чем не уверен. Но… это худшее, чем ты собираешься поделиться?
Нет, призналась Софи, решив быть честной.
Лебеди взмахнули крыльями, и их писки стали стонами, это было тяжело слышать, когда Сира пробормотала:
— Тогда скажи мне.
Свежая нить тепла увеличила умственную силу Софи, придав ей смелости сказать, что прошло около тринадцати лет.
Ледяной дождь разгорелся вокруг них, соответствуя слезам Сиры.
— Это так… долго.
Так и есть, сказала ему Софи. И… это моя вина. Ты прошел через все это, потерял все эти годы, чтобы защитить меня.
Признание уничтожило что-то внутри Софи. Но дождь Сиры оказался теплее, пока не стал туманом, витающим вокруг них.
— Мне пришлось защищать мунларка, — прошептала она, протягивая руку, чтобы погладить Софи по щеке. — И я знал о рисках. Я едва помню, как выгляжу… или каково это — просыпаться. Но я всегда знал, что это мой выбор. И… которому я должен был доверять.
Прентис использовал подобную фразу раньше… в первый раз, когда Софи попыталась обыскать его воспоминания.
Мы должны доверять друг другу.
Он доверял ей.
Рассчитывал, что она его починит. Взял на себя этот невообразимый риск.
И она подводила его все это время.
Но больше нет.
Уайли хотел, чтобы я сказала тебе, что ему все равно, как долго это было, передала девушка. И что он любит тебя.
— Уайли.
Имя вернуло солнце, расплавив туман и отбросив блеск золота на перья черного лебедя.
Но облака медленно вернулись.
— Он, должно быть, совсем взрослый.
Он на Восьмом Уровне Ложносвета, призналась Софи. И он скучал по тебе каждый день, но никогда не терял надежды, что ты вернешься. И Тиерган принял на себя удивительную заботу о нем.