Мне было больно, но не так, когда я несла боль. Скорее слабость, чем боль. Я коснулась его руки, жаркой под моими дрожащими пальцами. Толкнула.
— Нечего передавать, — на слова уходили все силы. Последние силы.
Руки на моих щеках. Теплые ладони.
— Ниа, держись, — сказал Данэлло. — Айлин здесь, но без сознания. Разбуди ее, и она приведет помощь, — он опустил мою ладонь на ее руку.
Я немного потянула. Содрогнулась.
Айлин проснулась и охнула.
— Что с ней?
— Приведи Ланэль. Скорее!
Топот ног. Данэлло остался со мной, гладил волосы. Я пыталась поднять голову, но шея была словно из водорослей.
Столько звуков было в воздухе: крики, топот бегущих ног, звон брони. Война. Война была в разгаре. И Данэлло кричал. Кричал Ланэль двигаться быстрее.
Тали. Мне нужно было попрощаться.
— Мне нужна Тали.
Нежные ладони прижались к моей коже, там начало покалывать.
— Раны нет, она чувствует…
— Что? — сказал Данэлло. — Ланэль, она в порядке?
— Не знаю! В прошлый раз я ощущала такое, когда человек умирал. Я не знаю, как ей помочь.
Никто не говорил. Я пыталась ощутить свое тело. Я умирала? Казалось, я засыпаю.
— Данэлло, — прошептала я, — приведи Тали.
— Я тебя не оставлю, — сказал он. Звучал недовольно.
— Может, тебе стоит найти ее, — прошептала Ланэль. — Ниа может не… — она сделала паузу, — не протянуть.
— Это не было частью плана, — завопила Айлин, схватив меня за рубашку. — Ты должна была победить его. Победить.
— Это был мой план, — сказал мужчина. Я знала этот голос.
— Нет, — прошептала Айлин.
Вжих!
Стук, словно падали тела, боль жалила мою кожу. Я заставила глаза приоткрыться, сердце колотилось. Мужчина вышел из тени, а потом еще и еще, а сзади было еще больше. Солдаты.
— Взять ее.
Двое солдат прижали мои руки к улице. Третий склонился и поймал мои ноги.
Пришел герцог Басэера.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
— Где, во имя Мод, ты взяла управляющий стержень? — спросил герцог, выхватив нож из-за пояса. — Зертаник клялся, что не смог его сделать, лживая крыса.
Я боролась, беспомощная, как птица в челюстях крокодила. Пальцы сжимались, но боли для передачи не было, даже если бы я кого-то коснулась.
— Я заставлю тебя кричать.
— Ну-ну, Верраад, — заговорил другой мужчина. Этот голос я знала тоже. Он был с герцогом, когда они присоединили меня к оружию. Эрбен, Экер… нет, Эркен. — Не время для игр.
— Немного времени есть.
— Нет, она слишком опасна, чтобы даже пытать ее.
— Ты… не победишь, — выдохнула я. Дышать было сложно из-за того, что они давили на меня.
Нож приблизился.
— Вот уж нет.
Я впилась в землю, двигать удавалось только пальцами. Я задела ногу Данэлло. Нашла разорванную ткань на колене.
— Целителя лучше всего убивать ударом в сердце, — сказал Эркен.
Герцог поднял нож.
— Проверим, работает ли это на Преобразователе.
Я вытянула палец и коснулась кожи Данэлло. Потянула изо всех оставшихся сил. Он проснулся с фырканьем. Его боль полилась в меня, смешиваясь с болью Айлин.
Нож опускался.
Данэлло прыгнул на солдата справа, сбивая его. Моя рука освободилась, и я откатилась вправо. Нож герцога погрузился в мою грудь по рукоять, но не попал по сердцу. Я охнула, не могла дышать, не было воздуха, чтобы кричать. Данэлло сбил другого солдата. Освободилась и моя вторая рука.
Герцог. Достать герцога.
Я взмахнула руками. Промазала. Ладонь упала на руку второго солдата. Я обвила ее пальцами и толкнула рану от ножа в него. Он закричал и упал.
Остановить герцога, или я умру.
— Схватить ее! — закричал Эркен. Герцог бросился. Он схватил мое горло руками и сдавил.
Перед глазами все расплывалось. Я схватила его за щеки и толкнула.
Он судорожно вдохнул, но не отпустил.
— Передавай сколько хочешь, но я сильнее тебя.
Солдаты окружили нас, выхватив мечи, но растерялись. Если они пронзят меня, я могла передать рану герцогу. Возможно, они понимали это.
— Не трогайте ее! — герцог сжал сильнее, на его лице было слишком много радости.
Я толкнула сильнее. Боль врезалась в стену, словно он оградился от меня. Чем-то сильным.
Свет вспыхивал на краях зрения. Легкие, казалось, сгорят. Мне нужен был воздух. Нужна была… сила…
Я потянула, впившись в стену, пытаясь растерзать ее, пробиться, заставить его отпустить меня. Зрение прояснилось. Я копала глубже, тянула сильнее, тянулась за кровь, кости и мышцы. Он запыхтел, но держался. Мои пальцы болели, но я не отпускала. Мне нужно было разбить стену, или я умру.