Тут подошла Мэри Браун и точным пинком вышибла из моих рук красный мяч.
— О чем это с вами болтал Бобби-Дергунчик?
Быстрюга Сьюзи уже стояла рядышком, уперев руки в бока. И, глядя Бобби в спину, присвистнула протяжно, а потом сказала:
— Такого котика я б из кровати не выгнала.
— Когда ты успела завести кота? — удивилась я.
Быстрюга Сьюзи уставилась на меня:
— Ну ты даешь, О’Мэлли, нельзя же быть такой дубиной! — И подтолкнула к желтому шесту рядом с песочницей. — Ясно тебе? — Она потыкала пальцем в желтый шест. — Дубина, — и ткнула теперь уже в меня. — Просекла?
Быстрюга Сьюзи вечно делает из меня посмешище, потому что я не понимаю и половины ее шуточек. Тру говорила, это потому, что Быстрюга Сьюзи тре шик, а я совсем не тре шик[9]. Интересно, откуда Тру нахваталась этих словечек? Мне даже начинало казаться, что я разговариваю с французской библиотекаршей.
Быстрюга Сьюзи отступила к отчерченному на асфальте квадрату.
— Ты слыхала, как мама Сары Хейнеманн послала ее в магазин Делэнси купить немного молока? Знаешь, что было дальше? — Она швырнула красный мяч прямо в меня, черные волосы так и плещут по сторонам, солнце играет на них, как на только что навощенной машине.
— Что было дальше? — спросила я и бросила мяч обратно.
— Сара исчезла, будто растворилась в воздухе. Пшик! — Быстрюга Сьюзи поймала мячик, подбросила высоко-высоко и подождала, пока тот не упадет, прежде чем добавить: — Никого тебе не напоминает?
Она имела в виду Дотти Кенфилд, но мне не хотелось этого говорить, потому что тогда это стало бы похоже на правду.
— А когда стемнело и Сара не вернулась домой, — продолжала Быстрюга Сьюзи, — миссис Хейнеманн вызвала полицейских. Они всюду ее искали, да так и не нашли.
Мэри Браун, должно быть, ела что-то желтое: когда она высунула язык показать мне, он цветом был как та игуана в зоосаде.
— Я же говорила, — сказала она и быстро задергала высунутым языком.
— И вы знаете, что это значит, верно? — Быстрюга Сьюзи шагнула к Мэри Браун, ухватила ее за шею обеими руками и принялась душить. Все засмеялись. Кроме меня. Я получше остальных знала, что Быстрюга Сьюзи, наверное, права. Потому что, могу поспорить, одним из полицейских, которых вызвала миссис Хейнеманн, был Расмуссен.
После длинного дня плетения шнурков с Барб, партии в шахматы с Бобби и дикой игры в «Рыжего разбойника» мы направились к Фацио попробовать немного чудесной лазаньи, приготовленной Наной. За ужином Тру и Нана долго обсуждали фильмы с Дорис Дэй, и Нана прямо растаяла, когда речь зашла об актере Джимми Стюарте. Мы с Тру помогли Быстрюге Сьюзи вытереть насухо тарелки, а потом сразу ушли и по дороге домой почти не разговаривали. Думаю, нам обеим жалко было уходить из уютной итальянской кухни, где вкусно пахнет и все размахивают руками, будто уличные регулировщики.
Дверь в наш дом стояла открытой нараспашку, но когда я позвала: «Эй! Кто-нибудь дома?» — никто не ответил. Холл явно решил совершить долгую прогулку по короткому причалу. Я подумала, это из-за того, что мама умирает. Но это на него не похоже, ведь Холл с мамой вечно ругались и почем зря поминали имя Господа нашего всуе. Так что плевать Холлу, наверное, хотелось на то, умрет мама или нет.
Грязную посуду мы с Тру мыть не стали: в прошлый раз попытались, но вода пошла из крана вся теплая и рыжая. Мы просто стащили с себя одежду, забрались в кровать и стали слушать скрип-скрип-скрип кресла-качалки на крыльце у соседей. Мистер Кенфилд едва ли не каждый летний вечер одиноко сидел там, качался да курил. Звуки и дымок прямиком влетали в окно нашей спальни, навевая мысли про одиночество. Особенно в тот вечер, потому что мы с Тру были каждая сама по себе, и такое чувство, будто отныне так будет всегда.
Тру перекатилась на пузо и задрала майку, давая понять: хочет, чтобы я потерла ей спину, — я делала это каждую ночь с тех пор, как себя помню.
— Знаешь, почему Быстрюгу Сьюзи зовут Быстрюгой Сьюзи?
А я уже думала об этом, еще днем.
— Потому что лучше всех на площадке играет в «Рыжего разбойника»?
— Нет, — прыснула Тру. — Потому что дина́мит мальчишек. Ну, это типа секса.
Быстрюга Сьюзи старше меня на три года. Ей тринадцать. Тинейджер. Когда доживешь до такого возраста, с тобой происходят разные штуки. Включая, видимо, что-то типа секса.