Секретарь сельсовета — ничего себе парень — а тут будто белены объелся. Лезет к Наталье с бумагой:
— Подпишись!
Протолкалась Наталья вперед, взяла у секретаря протокол, обмакнула перо в чернила, нагнулась над бумагой.
— Смотри, смотри, пишет!
— Да ну?
— Право, ей-богу, пишет!
Сгрудились мужики у стола, через плечи друг другу заглядывают. На протоколе, пониже печати, прижимаясь друг к дружке, вытянулись рядком корявые твердые буквы:
— Наталья Мосева.
Ахнули мужики.
— Ай да Наталья!
— Действительно, женщина…
Холодно в школе. Дыхнешь, — пар струей. Окна снежным ковром на вершок запорошило.
Дует.
Настасья Петровна в нагольном полушубке, в валенках, большой теплой шалью закуталась. Ходит по классу ряженой медведицей, губами посинелыми книжку читает. Руки у ребятишек, как лапки гусиные. Хнычут ребятишки, жалуются.
— Холодно, Настасья Петровна.
— Вижу, что холодно, Да что ж я, ребятки, поделаю.
— Сходи к председателю. Замерзли, мол, ребятишки.
— Да уж сколько раз ходила. И председателю надоела, и заведующему наробразом надоела. Хоть сама поезжай в лес дрова рубить. Схожу еще раз.
После занятий пошла в совет.
— Товарищ председатель, я закрою школу. Нельзя заниматься, все ребятишки переболеют, кому отвечать за них — мне, ведь.
Председатель сердито швырнул лежавшую перед ним бумажку.
— Что ж я вам дрова рубить поеду? Мало у меня без вас работы!
— Знаю, что много, ну и мне никак ждать нельзя.
— А чего вам?
— Дайте наряд на подводы.
— Сто раз давал, толку-то что. Вишь, у всех ноне лошади-то скелеты.
Заметил, что Настасья Петровна затужилась, и сказал несколько мягче:
— Ладно, поговорю ужо с мужиками.
Вышла Настасья Петровна из исполкома, задумалась.
— Ну, куда теперь? Все равно ничего не выйдет. Сколько раз обещал, ему что, только бы отделаться, а у меня ребятишки мерзнут.
Вдруг вспомнила про Наталью.
— Вот куда, — обрадовалась Настасья Петровна, — коли с мужиками ничего не выходит, авось что бабы придумают.
Пошла в женотдел.
— Выручай, Наталья.
— В чем дело, Петровна?
— Хочу школу закрывать, терпенья никакого нет. В нетопленной школе занимаемся.
— В совете была?
— Везде была, все пороги обила, никакого Толку не добилась. Председатель к заведующему, заведующий к председателю. Так и хожу взад-вперед, сватаюсь. А в школе попрежнему только волков морозить.
Внимательно выслушала Наталья.
— Трудно, Петровна, с мужиками ладить, знаю сама, толку от них, как от козла молока. Ну да погоди, училище закрывать зачем, нельзя без ученья. Надо чего-нибудь придумать.
— Вот затем и пришла к тебе, может, думаю, Наталья что придумает.
Наталья задумалась.
— Вот что, Петровна, приходи-ка сегодня вечером, собранье созовем, да своим бабьим умом будем придумывать. А училище зачем закрывать?!
— Ну, спасибо тебе, Наталья, сразу легче на душе стало…
Вечером в женотделе будто ярмарка, — баб битком. Наталья за своим секретарским местом, рядом с ней Настасья Петровна. Постучала Наталья по чернильнице, подождала, пока угомонились бабы.
— Товарищи женщины! На повестке дня доклад товарища Зиминой по вопросу о школе.
— Петровна, докладывай!
Настасья Петровна встала с места и просто рассказала о своей беде. О занятиях в холодной школе, о своих напрасных хлопотах, — вот уж целый месяц как она ходит от председателя к заведующему, от заведующего к председателю, — о том, как ее кормят завтраками:
— Завтра наряд дадим.
— Завтра мужики поедут в лес.
Бабы внимательно слушали и время от времени качали головами. Когда Настасья Петровна кончила свой доклад, бабы зашумели:
— Да чего нам рассказывать. Ребятишки у всех плачут, в училище нельзя ходить.
— Знаем, все знаем.
Наталья дала бабам нашуметься и потом спросила спокойно:
— Так как же, товарищи, закрыть надо училище?
— Как закрыть? Пошто закрыть?
— Значит, топить надо?
— Конечно, топить, как еще. А закрывать зачем? Сами бельмес-бельмесом да еще ребятишек не учить. Зимой нельзя — училище не топлено, летом нельзя — работать надо, когда ж учиться?
Наталья чисто оратор городской, — ведет свою линию тонко:
— Какие предложения по докладу?
Все замолчали. Ну какие еще там предложения, топить, больше ничего, — это всем было ясно, но высказаться никто не решался, скажешь еще да не так.
— Ну, есть какие предложения по докладу? — повторила Наталья.