А виновата во всем вежливость моей мамы. Мама помогала мне с переездом. Пока я в квартире подписывала с хозяйкой всяческие бумажки, мама сидела внизу на лавочке, стерегла вещи и общалась с моей новой соседкой.
Тетя Люся сразу выложила маме всю подноготную. Двор у нас, говорит, хороший. Вы не смотрите, что алкаши. То хорошие алкаши. Местные. Тихие. А раньше в той квартире Ирка жила. Фотограф. А еще у нее муж был. Ну, муж – не муж, не знаю, но ходил к ней какой-то…
Долгая повесть об Ирке-фотографе и ее муже – не муже обрастала все новыми подробностями. Вежливая мама, просыпаясь периодически, делала на всякий случай большие глаза и восклицала «Что вы говорите!». От этого у тети Люси сложилось обо мне превратное мнение, она решила, я девочка из хорошей семьи.
Надо сказать, переезжала я тогда довольно внезапно. В один день я искала новую квартиру (и обегала примерно полгорода), собирала вещи и съезжала со старой, искала деньги и переезжала, при этом грузчиками мы с мамой работали вдвоем. Дабы не травмировать квартирную хозяйку сразу парой необузданных котиков, вконец офонаревших от событий, сдала котов подруге Люсе (не тете Люсе, а своей Люсе, которая вовсе хорошая Люся). Ввиду наличия у Люси бешеного пса такса у котов была масса свежих впечатлений.
В общем, когда я благополучно вселилась и выпроводила квартирную хозяйку, мы с мамой обе были осатанелые от усталости и голода, а есть на новой квартире, конечно, нечего. А Люся по телефону говорит, приходи скорее, тут АД и зверюшки! И я пошла тогда разом – за едой и котами. Кошку Тишу мы с Люсей извлекали из каких-то внутренностей газовой плиты (не спрашивайте, я не знаю, как она туда просочилась, но мы же все понимаем, что котики суть жидкость), кошку Басю вынимали из-за шкафа, потом совместными усилиями утрамбовывали бьющихся в истерике котиков в переноску (которую они, как оказалось, внезапно переросли), кругом скакал и очень радовался песик Джоуль, которого было одновременно человек шесть.
…Когда я заходила в тот раз в подъезд, усталая, как все черти, я мечтала немедленно оказаться уже в квартире и вытянуть ноги, даже есть уже не хотелось. При этом в одной руке был тяжелый пакет с едой, в другой тоже пакет с едой, в третьей переноска с шестью килограммами вопящих котиков, четвертой я удерживала Тишу от необдуманного шага (выдрать кусок переноски и сбежать на край света от такой жизни), пятой гладила и утешала полузатоптанную Тишей и очень несчастную Басю. И вот тут-то я и повстречала снова тетю Люсю. И тетя Люся нежно спросила – ну как? Обустраиваетесь? Молодцы, сказала тетя Люся. Так вот, продолжила она, Ирка-то, она тоже хорошая была девочка. Ну и вот муж ее. Ну, муж – не муж, не знаю, но ведь было у них что-то вроде семейной жизни?..
Комментарии за кадром
БАСЯ (гордо): Я просто не хотела портить этому длинному чудовищу лицо. Нет, я могла бы. Но, в конце концов, в гостях это невежливо!
Hot dogs
Бывает так: приходишь в гости к друзьям, а тебе из-за двери говорят – я сейчас открою, только ты сразу не заходи. Ты подожди немножко, пока я орать не начну, тогда заходи. Я их придержу. По голосу слышно, хозяин при этом пригибается. Сразу ясно, здесь живут нескучные люди.
Потом заходишь в квартиру, а на тебя бежит лошадь. В яблоках, буквально. То есть она, конечно, собака, но все равно немножко лошадь. Гарцует, цокает копытами. Где-то у подножия лошади радостно подпрыгивает собачка-песик-Джоуль-карликовый такс.
Ору сквозь лай и цоканье копыт, вы завели себе на счастье коня? О нет, кричит в ответ мне Люся. Это как бы гость! У нас тут весело!
Оказалось, Людмила с Дмитрием, обзаведясь личным жильем и площадями, вконец обезумели, то есть, я хотела сказать, решили от большого собаколюбия приютить собаку-сироту на временную передержку. Собственно, лошадь была собакой-сиротой, приютской. Метис охотничьих пород, по большей части курцхаар, но где-то мимо пробегал еще дратхаар и оставил ей бороду. Но это не главное.
Главное в том, что бородатый метис охотничьих пород по кличке Берта был собакой-женщиной. Это серьезно обостряло обстановку в доме. У песика Джоуля в присутствии такой длинноногой дамы резко воспалился наполеоновский комплекс, он непрерывно доказывал всем, что он – собака, мужик, вожак стаи и вообще брутальный самец. На прогулке он взбирался задней частью себя на высоту трех своих ростов, чтобы что-то пометить. Все должны были знать, здесь территория огромного самца, владельца курцхаара.