— А с кем она сейчас встречается? — уточнил детектив.
— Кажется, его зовут Шон. Простите, фамилии не помню.
— И вы не знаете, на какой машине ездит этот Шон.
— К сожалению, нет. Но неужели вы думаете…
— Я не думаю, я собираю информацию, мистер Маршалл.
— В таком случае, полагаю, вы хотите знать, и где я был в тот день, когда мою жену сбила машина.
— Я должен об этом спросить.
Что-о? Нет!
— И, как я понимаю, в подобных случаях муж — главный подозреваемый. Но я сейчас готовлюсь стать полноправным партнером одной из известнейших в городе юридических фирм, и у меня весьма солидный доход, так что я не заинтересован в деньгах своей жены. Тем не менее отвечу: я был в своем кабинете, в офисе. Могу предоставить вам список людей, которые подтвердят, что я весь день не вставал из-за стола, даже обедать не ходил. И когда позвонили из больницы… — Его голос дрогнул.
— Жизнь вашей жены застрахована? — перешел к следующему вопросу Спинетти.
— Нет.
— Как же так, вы ведь юрист!
— Когда речь заходит о собственных делах, юристы славятся своей беспечностью. А кроме того, Кейси молода, у нее было отличное здоровье, детей у нас не было и оба мы считали, что рано еще говорить о таких вещах. — Голос его постепенно слабел. — Детектив, почему я не оказался на ее месте? Я так люблю ее!
Ах, Уоррен, я тоже тебя люблю, ты даже не представляешь себе как сильно!
Уоррен встал и отодвинул стул. Тотчас раздался скрип второго стула.
— Вы будете держать меня в курсе дела? — спросил Уоррен.
— Можете на это рассчитывать. Мы все выясним в ближайшие же дни.
В ближайшие же дни, думала Кейси, когда они ушли. В ближайшие же дни, повторяла она про себя, пока звуки дня не затихли, сменившись ночными стонами.
Кто-то сбил меня сознательно, думала она, засыпая. Кто-то пытался меня убить. Кто-то желает мне смерти. Кто же?
— Где вы были этой ночью? — спросил вдруг мужской голос.
Детектив Спинетти?
— Ночью я был дома, — ответил другой мужской голос.
Кто это?
— С кем вы были дома?
— Я был один.
Не понимаю. О чем они говорят?
И вдруг она поняла. В палате никого нет, я одна, а мужчина — герой какого-то фильма.
Все это происходит только в моем воображении.
Весь этот бред — не что иное, как соединение снов и телесериалов, порождение мозга. Никто не пытался меня убить. Не было никакого детектива Спинетти. Мозг поврежден! Так сказали врачи. А может быть, это тоже фантазии.
Проснись же! Это давно потеряло всякий смысл.
Никакая машина меня не сбивала. Я не в коме. Я не лежу в больнице с переломанными костями, и трубки в трахее у меня нет. Никакая нянечка не собирается соблазнять моего мужа. И полицейский детектив не подозревает в этом всех, кто мне дорог.
Ничего этого нет. Нет. Нет.
Она лежала в кровати, невидящими глазами глядя в потолок.
— Кинофестиваль ты все-таки пропустила.
Сколько я проспала? Когда приехала Джанин?
— Но не волнуйся. Ты ничего не потеряла, фестивальные фильмы полная чушь. Я вчера посмотрела один — только время зря потратила, — рассказывала Джанин.
Кейси пыталась сосредоточиться. Скромная попытка властей города провести кинофестиваль была назначена на апрель. Фестиваль только что закончился, значит, сейчас еще апрель.
— Ладно, я принесла газету. Врачи говорят, что полезно читать тебе вслух, это стимулирует твой мозг. Хотя в этой газете, похоже, нет ничего особенно стимулирующего.
Не волнуйся. У меня и так чрезмерно живые галлюцинации.
— Посмотрим… Вот, например, знаешь ли ты, что по сравнению с шестидесятыми годами прошлого века количество постоянных жителей Филадельфии уменьшилось приблизительно на шестьсот тысяч и в городе появилось шестьдесят тысяч заброшенных зданий? Ну как, стимулирует? Моргни дважды, если «да».
Моргаю. Раз. Два. Ты видишь?
— Не вижу, чтобы ты моргала, значит, не действует. Так, сейчас узнаем, какие интересные события ты пропустишь в мае, если не выйдешь из этой мерзкой комы.
Джанин, кажется, листает страницы. Или это воображаемый шелест? А Джанин — она действительно здесь?
— Так… Регата папаши Вейла ежегодно привлекает на реку Скулкилл тысячи гребцов и зрителей. Я думаю, это ты не захочешь пропустить. И еще в мае в Филадельфии откроются несколько отреставрированных исторических зданий. Твой дом можно назвать историческим, как ты считаешь? А ведь многим хочется увидеть, где и как жил Рональд Лернер. Правда, в воображении всегда все интереснее, чем в реальности.