Хотел ли Поттер просто поболтать с Драко о громовещателе и Детвайлере? Или Грейнджер рассказала что-то большее? Что-то о нём. Неужели Поттер наводил справки для Уизли?
Эта мысль возникла из ниоткуда, и Драко остановился, вынудив ведьму, шедшую позади него, сделать несколько быстрых шагов, чтобы увернуться от него на дороге. Она что-то пробормотала, но Драко не обратил на неё внимания.
Нет, этого не могло быть. Он ничем не выдал себя. И, несмотря на его внутренние, э-э, промахи, нечего было выдавать. Между ними вообще ничего не было. Кроме его раздражения на неё за то, что она сомневается в его методах. И её явного недоверия к нему.
Драко снова зашагал, стуча рукой по кожаному портфелю, в который раз прокручивая в голове события прошлого урока. Он думал, что разница в заклинаниях убедит её. Разве она не видела доказательств? Разве не почувствовала? Второе её заклинание получилось на порядок мощнее, чем могут произвести многие авроры.
Его губы скривились. Должно быть, он разозлил её настолько, что она сильно в него вцепилась.
Но потом его улыбка померкла. Грейнджер по-прежнему не доверяла ему. Она по-прежнему обращалась к своим книгам и узнавала мнение других — хотя он отдал бы все деньги, чтобы увидеть её лицо, когда Поттер поддержал его.
Он так и представил себе это. Как сошлись её тёмные брови и слегка поджались полные губы. Точно так же она выглядела, когда к нему прилетела сова с завываниями Моник. Прямо перед тем, как Грейнджер начала смеяться над ним.
Точнее, вместе с ним.
Вот это было удивительно. Даже шокировало. Он не думал, что Грейнджер времён их школьной скамьи нашла бы это хоть сколько-нибудь забавным, но полагал, что все они переросли юношескую строгость по-своему…
И когда она засмеялась… боги, когда она засмеялась…
В этом он уступил Тео: она выглядела сногсшибательно.
Но дело не в этом. Она ему не нравилась. Он не нравился ей. Она принадлежала другому.
Драко покачал головой и вздохнул, нажимая на кнопку лифта в холле здания.
Кроме того, проклятый Тео продолжал трепаться, предлагая пригласить её выпить у него дома, чтобы она могла привести того старшего Уизли. Нотт походил на собаку с костью, когда чего-то хотел. А теперь у него появилось оправдание в виде Блейза и его расцветающего романа с Пенелопой Кристалл, чтобы подлить масла в огонь. Заставить их всех объединиться и испытывать неловкость, чтобы ему отсосали член или чего он там хотел.
Драко закатил глаза, махнув рукой американской паре — Эйприл и Форресту (он гордился собой, что запомнил имена всех своих студентов) — когда выходил из лифта. Эйприл одарила его нетерпеливой улыбкой, напомнив, что пригласила его сегодня вечером выпить после уроков. На самом деле она пригласила весь класс. У Драко были дела неподалеку от выбранного паба, так что заглянуть туда не помешает, хотя, возможно, было бы разумнее пропустить это мероприятие и держать своих учеников на расстоянии вытянутой руки. Или хотя бы одну из них. Его взгляд скользнул к месту Грейнджер, когда он входил в гимнастический зал Б. Она придёт? Но её место пустовало, что было несколько удивительно. Обычно она приходила рано. Он подумал, не прогуливает ли она сегодняшнее занятие.
А может, она вообще забросила уроки?
Чёрт побери, почему ему от этого стало не по себе? И почему он снова зациклился на ней? У него была целая аудитория, полная студентов, и он не беспокоился о том, нравится ли Маргарите из прокуратуры его стиль преподавания или доволен ли Энтони Голдштейн учебной программой. Он посмотрел на Голдштейна, который в данный момент поглощал то, что выглядело как круассан с раздавленной ветчиной, и перелистывал комикс.
Интересно, знает ли он, где Грейнджер…
— Добрый вечер, класс, — громко проговорил Драко, чтобы его расслышали сквозь всеобщий гомон в аудитории и чтобы заглушить свой собственный нелепый внутренний диалог. — Сегодня мы начинаем изучать интересную тему, так что давайте, пожалуй, начнём.
Ну, большинство из них уже начали, а вот Грейнджер так и не появилась. Драко внутренне выругался и отстранился от мыслей о Грейнджер, чтобы начать введение в искусство атакующей дуэли.
Он медленно расхаживал перед учительским столом, перечисляя основы и рассказывая о том, чем они будут заниматься в течение следующих нескольких недель.
— До сих пор мы вели себя довольно по-британски и вежливо, отклоняя и обезоруживая. Но теперь мы переходим к роли агрессоров, используя слабости, время и условия, чтобы получить преимущество и вывести из строя или даже нанести вред нашему противнику. — Он остановился и оглядел комнату, заметив напряжённое выражение на лицах некоторых студентов. — Кто-нибудь из вас нервничает?