Но это было только начало.
Когда я поняла, что эту гранитную гору ничем не возьмешь, в ход пошла тяжелая артиллерия. Каждый раз, когда парня не было в номере, я крала из его комнаты по одной вещи и выбрасывала те в мусорное ведро за зданием, а когда дело дошло до его ноутбука, я поняла, что переходить красную линию не стоит.
Может я и конченная, но не настолько.
Обед заканчивается так же быстро, как и мое терпение увидеть, как Ярослав начнет чесаться, словно лишайная собака, но даже спустя час во время прогулки парень так ни разу не поморщился и даже не моргнул глазом из-за жжения в трусах. Лечащий врач посоветовал мне как можно чаще гулять на природе без костылей, из-за чего Ярославу пришлось стать моим личным псом-поводырем, за которого мне приходилось против воли хвататься каждый раз, когда колено подводило, подкашиваясь. И этот раз не стал исключением. Я не заметила небольшой булыжник перед собой и носом кроссовка наступила на тот, из-за чего чудом не пробороздила носом усыпанную старыми сосновыми иглами землю.
И ухватилась я, конечно же, за трикотажные серые шорты парня, оголяя тем самым его голую упругую задницу. Но тот даже не сдвинулся с места, а лишь мазнул по мне спокойным взглядом, тяжело вздохнул и помог мне снова встать на ноги.
– С каких пор ты перестал носить трусы? – только после моего вопроса парень натягивает шорты на свою задницу и по-мальчишески подмигивает дамам бальзаковского возраста, сидящих на лавочке недалеко от нас, на лицах которых растекся яркий румянец от увиденного.
– С тех самых, как ты стала посыпать в мое нижнее белье перец, – он пожимает плечами и устремляет на меня свой строгий взгляд. – Дело не в том, что я не подозреваю о том, что ты строишь козни за моей спиной, а в том, что я позволяю тебе это делать. Понимаешь? А почему именно, догадываешься?
– Снова будешь петь песню о долбанном чувстве вины?
– Нет. Уж лучше я подожду, пока из тебя не выйдет все дерьмо, чем буду препираться с тобой и убивать к черту свою нервную систему, – Ярослав останавливается на месте, берет меня под локоть и притягивает к себе ближе, так, чтобы я могла слышать каждое его слово. – Если ты и правда хочешь поиграть на струнах моего терпения – пожалуйста. Желаешь снова добавить мне в еду слабительное – дерзай. Но все, что от тебя требуется взамен – это слушать и исполнять все рекомендации врачей, не пытаться снова навредить себе и превратить свою жизнь в помойку. Знаю, сейчас тебе кажется, что если снова будешь здорова, то жизнь опять превратится в чертовы руины, и я почему-то уверен, что именно из-за этого тобой начинает двигать страх. Страх, который в свою очередь толкает тебя на странные необдуманные поступки в мою сторону. Не кажется ли тебе, что помимо лечения над твоим телом стоит полечить и то, что творится здесь? – парень аккуратно стучит указательным пальцем по моему лбу, из-за чего во мне просыпается желание откусить его палец.
– Только после тебя, нудист чертов! – фырчу себе под нос и вырываюсь из его крепкой хватки, чтобы кое-как на своих ногах добраться до первой скамейки.
– После встречи с тобой мне и правда потребуется пара сеансов с психологом, – Ярослав садится рядом со мной на расстоянии вытянутой руки, достает из кармана шорт сигарету, прикуривая.
– Угостишь? – протягиваю к нему ладонь, намекая, чтобы он дал и мне сигаретку, но вместо этого мне на ладонь ложится лимонная карамель в блестящей обертке.
– Ты издеваешься надо мной?
– Для начала вырасти и научишь вести с людьми диалог, – отбривает парень, делая первую затяжку, даже не посмотрев в мою сторону.
– Я уже достаточно взрослая, чтобы курить!
– Но не настолько, чтобы брать ответственность за свою жизнь.
– О чем ты..?
– Прекрати уже вести себя, как ребенок.
– Ты и правда видишь во мне ребенка?
– Если судить по поведению – то да. Но иногда твои действия настолько противоречивы, что я чувствую себя наивным юнцом рядом с тобой.
– Например? – мною начинает двигать интерес, из-за чего я не замечаю, как разделявший нас метр начинает сокращаться.
– Например тот поцелуй в машине или стычка в душе, – Ярослав резко поворачивается ко мне, из-за чего вся моя былая уверенность в себе улетучивается.