Я даже не осознаю, какие громкие стоны издаю и то, как случайно задеваю ногой светильник на прикроватной тумбочке, погрузив комнату в кромешную тьму. А быстрый топот ног и резко открывающая здесь и вовсе не попадают в поле моего зрения и слуха, потому что сейчас я бьюсь в такой агонии, что готова молить о том, чтобы все это как можно скорее закончилось.
Или же продолжалось.
Не знаю.
Я не в состоянии трезво мыслить, но, когда слева от меня появляется источник света, я не сразу понимаю, что он исходит от открытой двери в мою комнату. На пороге стоит Ярослав. Он смотрит на мое обнаженное тело и стоит на месте, словно каменная статуя самому себе. Клянусь, если бы я знала, к чем приведет моя выходка, то сделала бы это гораздо раньше.
– Варя..? – немой вопрос срывается с языка парня и он машинально делает шаг в мою сторону, а когда понимает, что здесь происходит, с рыком отворачивается от меня, словно загнанный в угол зверь.
– П-помоги-и мне… – шепчу еле слышно и тяну руку в его сторону.
На моем лице довольная широкая улыбка, временами сменяющаяся на гримасу неудовлетворения, что не укрывается от взгляда Ярослава. Не проходит и десяти секунд, как он снова поворачивается ко мне, чтобы детальнее изучить ситуацию, а стоит с моего языка слететь словам о помощи, как уже через мгновение он оказывается рядом с кроватью, нависая надо мной. Его тревожный колкий взгляд блуждает по моего нагому телу с изящными изгибами от румяных от перевозбуждения щек до раздвинутых в стороны бедер, внутренние стороны которых уже до неприличия влажные и от этого дико возбуждающие.
Что-что, а это точно способно вырубить в мужчине рубильник, отвечающий за мозговую активность.
Это заметно по моментально чернеющему взгляду Ярослава. Пока я бьюсь в агонии, от меня не укрывается его внутренняя борьба добра и зла. Ангелы и демоны ведут словесную баталию, ругаются, дерутся и перетчгивают одеяло на себя, покрывая решение парня все новыми и новыми фактами, а когда я снова протягиваю руку в его сторону и получаю отклик в виде его горячей ладони, понимаю, что выиграла его темная сторона.
– Помоги мне… – снова выдыхаю и прогибаюсь в пояснице, из-за чего Ярослав сатанеет, наступает коленом на край кровати, вызывая у меня этим жестом победную улыбку.
– Я думал, что тебе снова стало плохо… – с придыханием говорит он и накрывает мою талию своей горячей ладонью. – Что же ты творишь, девочка? – а это уже обреченно. – И где ты только успела это достать? Уверен, что этого не было в твоем гардеробе.
Его ощутимые поглаживания по моему телу ощущаются словно раскаленная лава по райским джунглям, выжигая все на своем пути, а когда он доходит до груди, то долго думает, прежде чем преодолеть последний рубеж. Но я, плюнув на все, хватаю его ладонь в свою и направила в нужное место – туда, где хочу ощутить его больше всего на свете. Приходится раздвинуть бедра еще шире, чтобы предстать взору Ярослава в полной красе, которую, уверена, он оценит по достоинству. Что и происходит. Стоило его пальцам накрыть мои влажные от возбуждения складки и наткнуться на работающий во мне вибратор, он ругается сквозь зубы и уже полностью накрывает меня свои телом.
– Эта игрушка тебе ни к чему, – рычит парень, доставая из меня вибратор и отбрасывая тот себе за спину. – Из-за тебя мне место в Аду… – в голосе й1слышится разочарование в самом себе.
– К чему нам Рай, если там не будет никого из знакомых? – с улыбкой на лице пробормотала я, прежде чем хватить его за шею и притянуть к себе.
Я думала, что веду первая в совращении невинной души, но уже через секунду поняла, что в лидерах всегда был, есть и будет Ярослав. Когда нас уже разделяли считанные сантиметры, он первый врезался в мои губы жадным и испепеляющим поцелуем, снося крышу похлеще того парфюма с феромонами. Его крепкие руки жадно исследовали мое тело, почти до боли сминали и терзали, оставляя после себя розоватые следы на бледной коже, а после поощряли лаской и, словно извиняясь, заглаживали вину.
Ярослав на взводе.
Я тоже.
Наш общий голод уже давно готов был сорваться с поводка, чтобы добраться до плотского наслаждения, и сегодня именно та ночь, когда спадают оковы со всех запретов. Дав под зад морали, послав к черту нравственность и рациональность, прижимаюсь всеми телу к разгоряченному Ярославу. Мне до сих пор кажется, что все это сон или мираж, но, когда его твердые ладони с силой сжимают мое бедро в очередной раз, осознаю, что все это – чертова реальность без прикрас.