«С ума сойти, да? Мама сказала, что ей нужны мои деньги, потому что у нее недостаточно. Но она сказала , что я их получу обратно, когда Люк придет на суд. Думаешь, он придет?» Спросила я.
«Я не знаю. Может быть. Скорей всего нет.» Питер опустил взгляд, начав обматывать упаковку золотой лентой. Он сдался и просто приклеил готовый бант сверху.
«Не знаю, зачем им понадобилось так много денег,» сказала я, «Он украл машину. Залог не может быть таким большим, ведь так?»
Питер щелкнул ручкой, подняв взгляд, его челюсти сжались.
«Клэр, он не украл машину. Он… он изнасиловал кого-то.»
«Что?» Мой желудочный сок поднялся вверх. Люк не мог сделать этого.
«У меня нет никаких подробностей. Лишь то, что я подслушал. Его обвиняют в угоне машины и в чем-то, связанным с сексуальным насилием.» Челюстные мышцы Питера напряглись и расслабились.
«Люк сделал несколько неправильных решений в прошлом, и я знаю, что он жесток, когда пьян. Но я не думаю, что он сделал такое. Это совершенно другой уровень сумасшествия, не как у него,» сказала я, пока Питер щелкал ручкой так быстро, насколько его большой палец мог двигаться вверх и вниз. Щелк, щелк, щелк, щелк, щелк, щелк, щелк. Наконец, он остановился.
«Клэр, я посещал терапевта в школе. Это… помогает. Очень даже. И тебе следовало бы.» Он вновь опустил взгляд, положив коробку на рулон оберточной бумаги.
«Почему?» Что, я теперь сумасшедшая? И Питер тоже? Зачем терапия?
«По многим причинам. Ты ведь знаешь, что у нас не лучшие родители. И Люк – Люк… Могу ли я рассказать тебе что-то? Что-то, что знает лишь мой терапевт, так что ты должна будешь сохранить это навсегда в тайне. Не рассказывать ни Маме, ни Папе. Ни Дрее. Никому.» Я хотела выйти из его комнаты. Ничего из того, что он собирался рассказать, не могло быть чем-то, что я хотела услышать.
«Ладно.» Мой желудок скрутило.
«Обещаешь?»
«Обещаю.»
«НИКОМУ.»
«Ладно, обещаю. Никому.»
Питер глубоко вздохнул, взглянул на его обернутые подарки, закрутил кусок ленты вокруг пальца. «Мне было двенадцать. Папа в тот день был на работе. А Мама взяла тебя на Рождественский шоппинг. Она сказала Люку, что он отвечал за меня, и мы были дома, смотря телевизор, но потом его подруга Хизер – Помнишь Хизер? Девочка с длинными черными волосами и голубыми глазами, которая иногда приходила? Тебе было восемь и ты часто дразнила Люка – ‘Люк и Хизер, сидя на дереве –’»
«Я надеялась, что они поженятся,» перебила я. «Она была такой милой. И казалось, что ее не волновало то, что Люк сидел в тюрьме несколько раз.»
«Да, мне Хизер тоже нравилась.» Он чуть улыбнулся. Я хотела, чтобы он остановился на этой части истории. Просто вспоминая Люка и его подругу, девочку, которая нам всем нравилась. Ничего плохого. Но. Оттолкнув все худшие воспоминания о Люке, ничего хорошего я не получала. Мне нужно было услышать то, что Питер хотел сказать. «Так или иначе, она позвонила и хотела, чтобы он пришел. Мы надели наши куртки и ботинки и прошли милю до ее дома. Я забыл мои перчатки, так что, когда мы пришли туда, мои руки замерзли. С ума сойти. Какие подробности. Как четко я помню тот холод. Мы не постучались, так что Хизер спокойно сидела на диване, грызя свои ногти. Рядом с ней был парень с серыми передними зубами и впалыми щеками. Кажется, его имя было Ден. Я все еще иногда пересекаюсь с ним.»
Он вновь замолчал. Развернул еще один кусок оберточной бумаги и отмерил следующую коробку. Небрежно отрезал бумагу. На мгновения я подумала, что он не продолжить рассказывать историю. Затем он продолжил. «Хизер вскочила и подбежала к нам, умиляясь тому, какой я милый, и радуясь, что я пришел. Ее дыхание пахло так сладко, как когда ты пьешь. Она поцеловала Люка и сказала, что сделает ему коктейль. Когда она ушла на кухню, помню, Люк толкнул меня локтем, показывая на ее зад, потому что он был еле прикрыт ее платьем с длинными рукавами или кофтой, или чем-то другим, в чем она была.»
Его челюстные мышцы вновь на мгновение напряглись. Ему было тяжело продолжать говорить. Продолжать рассказывать мне историю. Мне было тяжело слышать каждое слово, потому что, правда, разве я уже не знала, к чему это вело?
После того, как челюсть Питера расслабилась, он продолжил. «Она приготовила мне горячий шоколад – с зефиром. Как только мы сели на диван, Ден похлопал Люка по плечу и сказал, ‘У меня есть, то что тебе нужно.’
«Люк сказал ‘Заткнись’ в то же время, как Хизер сказала, ‘Ей. Не при детях.’
«Люк сказал мне остаться на диване и смотреть баскетбол, и он вместе с Деном направился по коридору в комнату Хизер. Она осталась со мной, взъерошивая мои волосы, хихикая и рассказывая, как бы она хотела, чтобы у нее был такой маленький братик, как я. Она пополняла мой горячий шоколад каждый раз, когда вставала, чтобы сделать себе что-нибудь – так пять раз. Помню, это было в начале второго периода. Knicks против Heat. В середине третьего периода она была уже пьяна в хлам, а Люк так и не вернулся. Было неплохо сидеть там, но Heat были впереди на двадцать с чем-то очков, а Хизер продолжала засыпать и просыпаться, а я устал и хотел домой.
«Так что… затем Ден вышел из комнаты, разбудил Хизер и сказал нам, что ему надо идти. Через минуту Хизер сказала, ‘Я лучше пойду посмотрю, в какие неприятности твой брат ввязывается’ и, спотыкаясь, пошла по коридору. Она была очень пьяна, Клэр…»
Питер вновь замолчал. Коробка лежала на оберточной бумаге. Он опустил взгляд, будто только что понял, что он был на середине процесса оборачивания подарка. Он загнул края, разгладив их, прежде чем склеить. Потом он поднял взгляд на меня. «Я много думал, Клэр, о том, что я мог изменить в тот день. Я мог сказать Люку, что я хотел домой, сразу же, когда почувствовал, что устал. Я мог попросить Хизер сделать еще один горячий шоколад, даже если и не хотел. Или, может, если бы я пошел обратно за перчатками, мы бы пришли туда позже, и не было бы Дена и всяких наркотиков, которые у него были. Может, если бы что-то в тот день пошло подругами. Ты понимаешь, что я имею ввиду?»
Я кивнула. Мы сидели в тишине минуту или две. Он закончил историю. Он не мог мне больше ничего рассказать. Но он должен был. Мне нужно было знать. «Питер, что случилось?»
«Мне нужно было в туалет. Так что…» Питер замолчал. Мой желудок казался гнилой сердцевиной яблока. «Я прошел по коридору к ванной. Дверь комнаты Хизер была чуть приоткрыта. Я заглянул. Я увидел, как Люк и Хизер лежали вместе на кровати. Лицом к лицу. Люк скользил руками по ее голой ноге, а она казалась спящей.»
Питер вновь замолчал. «Я пошел в ванную.» Его глаза слезились. «Выйдя, я услышал, как Хизер говорила нет. Я остановился у двери. Я хотел продолжить идти, не заглядывать, но затем я вновь услышал ее.» Он замолчал, сглотнув.
«Я никогда ранее не слышал такого испуганного голоса.» Его голос дрогнул. «Она просила его остановиться. Я прильнул глазом к щели, Клэр.» Вновь замолчал. «Я заглянул на секунду. Всего на секунду. Но этого было достаточно, чтобы увидеть. Он не останавливался, Клэр. Я знаю, что я видел.»
Нос Питера тек, и он вытер слезы, прежде чем они потекли по щекам. «Мне интересно, мог ли я попробовать остановить его. Если бы я резко открыл дверь, или позвонил бы в полицию, или закричал или что-нибудь еще. Если бы я сделал что-нибудь. Но я не сделал ничего.»
Его голос опустился до шепота. «Я был так напуган. Клэр, я был так напуган. Так что я вернулся к дивану. Я сел на диван и увеличил громкость на телевизоре так, чтобы уже совсем ничего не слышать. И я глядел на экран, пытаясь смотреть игру. Но не смотря на то, что я включил громкость на полную, все, что я только мог слышать, это крики Хизер.
«Через некоторое время Люк вышел из комнаты, весь довольный собой. Я был в ужасе. Он сел на диван и спросил меня, кто выиграл. Я не мог ответить ему. Я не знал. Он попытался обнять меня рукой, но я резко отодвинулся. Я так старался не делать этого, но когда он посмотрел на меня, я начал плакать.