Результаты голосования по микрозондам оказались на пределе: семьдесят два процента — «за», то есть еле-еле дотянули до требуемых двух третей большинства, а пять процентов вообще воздержались. (Граждане, созданные с момента прибытия на Бегу, не принимали участия в голосовании… не то чтобы кто-то в К-Ц мог подумать о подтасовке — такое просто невероятно.) Паоло был удивлен подобным исходом голосования; он еще не слышал правдоподобной версии о том, какой вред могли нанести планете микрозонды. И он задумался, не существовало ли иной, невысказанной причины, никоим образом не связанной с переживаниями за экологию Орфея или его гипотетическую культуру. Желание растянуть удовольствие и медленно раскрывать тайны планеты? С подобной точкой зрения Паоло мог согласиться, но лишь отчасти: запуск микрозондов не заменит большее и более долгосрочное удовольствие, которое можно получить, наблюдая жизнь на Орфее и разбираясь в ней.
Лизл беспомощно произнесла:
— Моделирование эрозии береговой линии демонстрирует, что северо-западное побережье Лямбды в среднем затопляется цунами каждые девяносто орфейских лет. — Она показала данные; Паоло просмотрел их — выглядело все убедительно, но вопрос теперь уже стал чисто академическим. — Можно было и подождать.
Герман качнул в ее направлении глазами на стебельках:
— Пляжи покрыты органическими остатками, так?
— Нет, но условия вряд ли…
— Никаких возражений!
Герман обвился телом вокруг балки и радостно задрыгал ногами. Он тоже принадлежал к первому поколению, был даже старше Орландо, прошел сканирование еще в XXI веке, до появления Картер-Циммермана. Однако на протяжении веков ему удалось стереть большую часть несущественных воспоминаний и переписать свою личность дюжину раз, не меньше. Однажды он сказал Паоло: «Я думаю о себе как о собственном праправнуке. Смерть не так уж плоха, если проходишь через нее постепенно. То же самое и с бессмертием».
Елена промолвила:
— Постоянно пытаюсь вообразить, что будет, если другой клон К-Ц наткнется на нечто гораздо лучшее, например на инопланетян с развитыми технологиями. А мы будем сидеть тут и изучать плавучие плоты из водорослей.
Тело, которое она выбрала сегодня, было более стилизованным, чем обычно, человекоподобным, но бесполым, нигде никаких волос, только гладкая кожа, а лицо совсем невыразительное, гермафродитное.
— Если так, они наверняка смогут добраться до нас. А может, и поделиться с нами технологиями, и тогда мы установим связь между всеми представителями диаспоры.
— Если у них такие развитые технологии, то где же они были последние два тысячелетия?
Паоло рассмеялся:
— Именно так. Но я понимаю, что тебя тревожит. Первые представители инопланетной жизни… а тут всего-навсего морские водоросли. Но начало положено. Морские водоросли через двадцать семь световых лет. Нервные системы через пятьдесят? Разум — каждые сто?
Он замолчал, вдруг осознав, что она чувствует: раз первая инопланетная жизнь оказалась такой, не стоит просыпаться вновь, впустую растрачивать возможности, созданные диаспорой. Паоло предложил Елене мозговой трансплантат с выражением сочувствия и поддержки, но она не приняла его и сказала: