– ...Ух, и задала она нам жару! – подхватил Герт, поддав сапогом валяющиеся на полу зародыши. – Ядом брызгалась и норовила жалом пырнуть! Шустрая, собака!
– Надеюсь, это не яд, а просто кислота. Штаны прожгло, конечно, но дальше волдырей не пошло, – заметил я, потирая обожженную ногу.
– Стойте, так нельзя! Рану нужно обработать! – нахмурилась принцесса.
– Потом, ва... Грегорика. Сначала надо разобраться с зажигательными птеродактилями. Минуту назад мы и не подозревали о их существовании, но они наверняка...
– ...Выше сидят, твари, чтоб мне сдохнуть! – продолжил Герт. – Надо было сразу на третий этаж заглянуть. И как только они не кинулись на нас со спины!.. Пошли, ты по пандусу, а я по лестнице...
– Постой! – я ухватил его за рукав. – Что-то там шебаршилось, но не на следующем этаже, а на самом верху, где купол. Они ведь и пикировали с высоты.
– Наверху? Но матка не могла туда залезть, чтоб их наплодить – здоровенная же!.. Как так?
– Понятия не имею. Увидим – разберемся. Что хорошо, летать внутри башни эти твари не сумеют, но нужно быть настороже – черт знает, на что еще они способны. Всем смотреть вверх и слушать!
На третьем этаже, где располагались жернова и огромные бункеры для зерна, летающих тварей не оказалось. Мы осмотрелись, пугливо глядя вверх, где уже не было следующего рабочего этажа. Гулкое пустое пространство башни доносило с самого верха приглушенное хлопанье крыльев и неразборчивый клекот. Посреди ствола вверх уходил громадный приводной вал, вокруг которого шла железная винтовая лестница. Сразу направившись к ней, я опустился на колени, удивив Герта.
– Ты чего?
– Точно, как я и думал, – не слушая, торжествующе пробормотал я. – Вот она, слизь!
В самом деле – по ступенькам вверх тянулись высохшие белесые следы, словно оставленные проползшим здесь гигантским слизняком.
– Как в тоннелях гидроэлектростанции, – кивнула Грегорика.
– Хотя они могли бы, наверное, и взлететь. В отличие от кормовых мокриц, эти твари отрастили крылья. Хм-м-м... – проследив, откуда начинается след, я указал на левый бункер: – Наверное, за ним!
Герт, торопливо заглянув туда, хищно оскалился:
– Вот они, голубчики!
Действительно, с массивной балки свисали два десятка крупных коконов – не круглых, как зародыш панцирного клопа, а продолговатых, похожих на коконы бабочек.
– Получается, они созревали здесь, вылуплялись и ползли наверх, под крышу, – заключила принцесса, подняв голову. – Взрослые особи обитают и, наверное, как-то кормятся там.
– Но мокрицам-то туда не залезть! – удивился Герт. – Как эти зажигательные твари с голодухи не померли?
– Крылья-то им на что, по-твоему? – парировал я. – Наверняка слетают вниз на трапезу.
Отправив остальных к бункеру, я занял выгодную позицию, оставшись у лестницы, и теперь первым двинулся по ней. Герт попытался опередить меня, но я ревниво отпихнул его обратно, прошипев:
– Приготовь лучше гранаты. И смотри, куда кидаешь, чтоб нам не навернуться оттуда вместе с лестницей!
– Не учи ученого!.. – огрызнулся он. – Лучше постарайся не перебить нас всех рикошетами от своей швейной машинки!
Брунгильда и Гейрскёгуль, плечом к плечу поднимавшиеся по гулким ступенькам вслед за нами, переглянулись с одинаково неодобрительным выражением.
Запыхавшись, мы добрались до верхней части башни, и, наконец-то, уткнулись в очередной потолок, на этот раз представляющий собой массивные каменные своды, сходящиеся к центру. Даже здесь, на лестнице, пахло, как в курятнике, разве что перья не кружились в пыльном воздухе. Лестница входила в довольно узкий лаз, заканчивающийся люком. Когда-то здесь была деревянная дверь, но она оказалась давным-давно разбита.
Герт уже приготовил пару гранат, зажав деревянные ручки в правой руке, а фарфоровые шарики на шнурках – в левой. Кивнув ему, я осторожно заглянул через проем люка. В полутьме купола можно было рассмотреть покоящийся на массивных стальных балках механизм редуктора. Громадное зубчатое колесо соединялось с плоско лежащей циклопической шестерней. А с балок, поддерживающих полусферическую крышу, свисало нечто, напоминающее кожистые свертки длиной более человеческого роста. Ближайший из них шевельнулся, раскрыв широченный крылья – почуял чужаков. Вскинув пулемет, я полоснул по нему короткой очередью, задев и тварь, висящую чуть дальше; затем стремглав присел. Герт быстро забросил наверх гранаты, и тоже упал на колени.
Сдвоенный взрыв ударил по ушам, засыпав нас выброшенной через люк шелухой и пылью. Шум и гам, вспыхнувший наверху в следующее мгновение, а также вихри, поднятые могучими крыльями, едва не сбросили нас с лестницы. Отчаянно моргая, чтобы прочистить запорошенные мусором глаза, я снова привстал и, заметив на светлом фоне окна разлапистый силуэт, перерезал его новой очередью. Герт, толкнув меня в спину, выскочил наверх, за ним стремительно запрыгнула через несколько ступенек Брунгильда. Треснули еще несколько выстрелов. Последовав за товарищами, я выбрался на верхний этаж. Под ногами чувствовался прочный камень, присыпанный многолетним слоем мусора. Над огромным редуктором, занимающим центральную часть купола, по кругу шла металлическая галерея, с которой были прорезаны на четыре стороны света широкие выходы на крышу. Именно через них и вылетели крылатые твари, поднятые выстрелами и взрывами. На полу остались валяться штук шесть или семь убитых или раненных чудищ. Выскочившие вперед дружинник и телохранительница быстро пристрелили тех, которые еще шевелились, пытаясь хлопать крыльями. Одна из тварей застряла в окне, и я всадил в нее короткую очередь для верности.