– Мы... победили.
– Правда?..
Да, как ни удивительно, дело обстояло именно так.
Грегорика приподняла голову и оглянулась через плечо. Я неловко заерзал, решив, что она сейчас попытается высвободиться и встать, но принцесса лишь сделала долгий-долгий выдох, словно с самого дна души, и бессильно ткнулась лбом в мое плечо.
Солнце скрылось, и тучи, казалось, опустились еще ниже. Сразу потемнело. Новый порыв ветра раздул догорающие останки вонзившихся в крышу тварей. Наверное, издали наша башня выглядела так, словно увенчана огненной короной.
Бесконечно долгий бой все же закончился.
Холодный ветер остудил горящий лоб. Утерев пороховую гарь и копоть, я обвел взглядом товарищей, в изнеможении повалившихся рядом, вздохнул полной грудью... и вдруг заметил на мундире Грегорики, собственном колене и голенище сапога медленно вьющиеся синеватые язычки пламени – последние остатки зажигательной смеси последней летучей твари.
Натянув обшлаг куртки на ладонь, я сбил пару огоньков со спины Грегорики и заметив еще один, пониже, машинально похлопал и по нему.
Тело принцессы внезапно напряглось, точно пружинка. Сильно толкнув меня в грудь, она стремительно отпрянула. Зеленые глаза вспыхнули огнем:
– Г-господин Немирович, держите ваши руки при себе!!! Н-никому не позволено шлепать наследных принцесс рода Тюдоров!..
Глава восьмая: Гнездо биоконструктов - Часть 3
3.
– …И за каким же чертом мы поперлись на крышу?! – выдохнул Герт, стукая себя кулаком по лбу. – Для чего мы подставились этим огнепышущим чучелам, когда могли безопасненько сидеть под кровлей и палить из окон?..
– Черта с два бы мы попали, если б они не начали снижаться, – ответил я. – Расстреляли бы все патроны и остались с носом. А твари еще разлетелись бы куда-нибудь, и лови их потом.
– Возможно, я недооценила летающих чудовищ, но это был единственный возможный вариант. И мы победили, – Грегорика выпрямилась, придерживая развевающиеся на ветру волосы. – Но расслабляться рано. У нас еще много дел. Нужно отремонтировать танк и закончить с гнездом. Идемте!
Переволновавшаяся Весна, которую оставили сидеть на месте наводчика, держа ногу на спусковой педали танкового орудия, встретила нас радостными слезами.
Работа по натяжению гусениц оказалась поистине каторжной и очень грязной: все без исключения вымотались и перемазались, как черти. Если бы такое случилось, когда мы с девушками только выбрались из тоннеля – все кончилось бы плохо; в одиночку я бы, безусловно, не справился, и танк в итоге пришлось бы просто бросить. Теперь же, когда в нашем распоряжении оказались четыре пары крепких мужских рук, и четыре пары женских, из которых три почти не уступали мужским, дело спорилось.
Подняв правый борт танка на домкратах, и подставив толстые чурбаки, напиленные предусмотрительно закрепленной на гусеничной полке двуручной пилой, мы выбили соединяющие траки пальцы и расцепили гусеницы. Нижнюю ветвь правой гусеницы удалось подвинуть на место под висящие в воздухе опорные катки, использовав деревянные рычаги, после чего соединить ее оказалось нетрудно. С левой же гусеницей, оказавшейся под днищем танка, возни было намного больше. Попытка выехать на дорогу на одной гусенице не удалась – танк опасно вело в сторону пропасти. Поэтому пришлось тоже поднять левый борт на домкратах и расцепить гусеницу на верхнюю и нижнюю ветвь. Хотя они весили несколько сотен килограммов, общими усилиями мы выволокли нижнюю половину гусеницы назад, распрямили и с помощью тонкого троса, зацепленного за ведущую звездочку, подтянули в правильном положении и надели обратно. Когда мы закончили, все были так измотаны, что едва не валились с ног. Но дело требовалось завершить, и я все же вывел танк наверх на плато, мстительно спихнув труп краба в пропасть. Вытащить тросом из башни труп матки – в нем тоже было две-три тонны – оказалось намного проще. Обложив ее пересохшими поддонами с первого этажа и накидав сверху слизистые плети эмбрионов, мы уже собрались поджечь погребальный костер, когда Весна попросила немного подождать.
– Зачем? Скоро стемнеет. Хотя бы спуститься в долину нужно засветло, чтобы не рисковать, – недовольно пробурчал я, размазывая по лицу грязь не менее грязным рукавом.
– Я п-понимаю, Золтан Святославич, но… – Весна робко потупилась, но все же подняла голову и продолжила чуть решительнее: – …Нам важно знать, как устроены эти существа! Хорошо бы их немножко…
– …Немножко? – уже заподозрив неладное, я насторожился.