— Только вот я не видела никаких инопланетян!
— А демоны? А это, как его… ну, про которое ты сказала, что нельзя его имя называть всуе.
— То есть ты хочешь сказать, что демоны прилетели оттуда? — она указала пальцев вверх, в сторону воображаемого неба (они все еще были в лаборатории, и, задрав голову, можно было видеть только потолок).
— Возможно. А возможно, демоны — это, например, их домашние животные, или как у нас кошечки или собачки, или как лошади, например. А может быть, это роботы. Или демоны — вообще не инопланетяне, а просто какие-то существа, которые были порождены инопланетными технологиями, то есть магией, уже здесь, на Земле.
— Странная у тебя гипотеза. И сложная. А ты, вроде как говорил, что все надо упрощать. Там бритва Оккама и все такое…
— А ты бы какую выдвинула гипотезу?
— Я бы? — девушка задумчиво закатила глаза, — ну… не знаю. Может быть, просто в вашем и нашем мире разные законы природы. И наши законы природы позволяют существовать магии.
— Но тогда бы я просто умер, попав к вам.
— Ладно. Надеюсь, ты когда-нибудь объяснишь мне, почему.
Глава 40
Для проведения следующего эксперимента Сергей и Иннова изготовили вертушку с вращающимися от ветра лопастями. В лаборатории ветра не было, но Звягинцев предполагал, что силой магии можно создать движения воздуха, который закрутит вертушку. Сначала попробовал Сергей. Но у него не поуличлось. А вот у Инновы лопасти сразу же начали вращаться.
— Ой! — воскликнула она, — я неправильно сделала. Надо же воздух двигать, правильно?
— Да.
— А я саму эту штуку кручу. Не чувствую я воздух. Это потому что я маг земли, да?
— Если честно, я не совсем понимаю разницу между этими видами магии. В книгах написано, что маги, владеющие стихией земли, могу превращать вещества. Но ведь воздух — тоже вещество. Только оно в газообразном состоянии. При очень низких температурах… проще говоря, когда очень и очень холодно, воздух замерзает, и становиться жидкий. А если будет еще более лютый холод, то воздух станет твердый.
— А! Это как вода на морозе становиться льдом?
— Да. А если воду сильно нагреть, то она вообще превращается в пар. То есть, становится как воздух. Но при том, все это одно и то же вещество. Так почему же маг земли может управлять твердыми веществами, а газообразными — нет? Вот это для меня загадка. Когда вернемся, я обязательно почитаю об этом подробнее, если, конечно, Агнесса пустит меня снова в библиотеку.
— А можно я еще раз попробую? — спросила Иннова.
— Пробуй, конечно.
Девушка смотрела куда-то в сторону. Сначала вертушка была неподвижна, затем немного дернулась и закрутилась.
— Кажется, у тебя получилось? — предположил Сергей.
— Нет, — покачала головой Иннова, — я опять сделала неправильно. Ну не чувствую я воздух! — в ее голосе послышались нотки отчаяния.
— Ладно. Зато ты умеешь управлять материей и обладаешь навыками телекинеза. Хотя… это тоже странно. Телекинез тоже, почему-то большинство магов относят к стихии воздуха.
— Большинство? — переспросила девушка, — то есть, не все? Кто-то имеет другое мнение?
— Да. Раньше телекинез считался магией земли.
— Почему?
— Точно не знаю, но магия земли — это умение управлять материей. Считалось, что телекинез — это своеобразное управление материей. Но потом почему-то решили, что телекинез — это управление движением, что относится к магии воздуха. Но вообще, насколько я понял из книг, все это очень условно. Магия классифицируется по стихиям, по способностям, по целевому назначению, по способу исполнения. Считается, что между этими классами есть соответствие, например, менталист соответствуют магии эфира, маги по материалам — магии земли и так далее. Но иногда из этого правила бывают исключения. Например, известны случаи, когда маг, блестяще преходящий тесты на стихию эфира, оказывается неспособный к ментальной магии, он не умеет ни мысли читать, ни морок наводить. Но зато может управлять огнем. В книгах написано, что никто не знает, почему так.