А я, без маяка, в скорлупке сирой
Сквозь шторм, который для меня не внове
Плыву по жизни, правя наугад.
Да оборвется здесь на полуслове
Любовный стих! Певец устал, и лира
Настроена на самый скорбный лад.
CCCLXI
Мне зеркало сказало напрямик:
«Твой взор потух, твои скудеют силы,
Твой дух поник, усталый и остылый,
Не обольщайся, ты уже старик.
Так примирись! Кто понял и постиг
Закон вещей, тот дальше от могилы».
И вдруг мой сон развеялся бескрылый —
Так от воды огонь стихает вмиг.
Идет к концу, пора считать минуты,
Нам только раз дается жизнь земная,
Но тем сильней в душе звучит хвала
Ей, сбросившей пленительные путы,
Ей, кто была единственной, живая,
Кто славу женщин всех отобрала.
КАМОЭНС
Сонеты
Человек необузданного темперамента и подобающей судьбы, Луис Камоэнс (1523–25 — 1580 гг.) объехал полсвета, знавал дворцы и тюрьмы, роскошь и нищету, потерял глаз в морском бою и, говорят, равно владел пером и мечом…
Перевод с португальского В. Левика
1
Порой Судьба надежду мне дает,
Что скоро я утешен буду ею,
И я при этой мысли так пьянею,
Что все во мне и пляшет и поет.
Я слышу музы радостный полет,
Но тут любовь, боясь, что я прозрею,
Придумывает новую затею
И муку вновь, как слепоту, мне шлет.
Вы, горькой обреченные заботе!
Рабы любви, когда вы здесь прочтете
Все тайное, что вверил я стихам, —
Рассказ правдивый о печальной были, —
О, если вы подобно мне любили,
Как много скажет эта книжка вам!
2
В себе сплели вы все цветы весны,
Ее фиалки, розы, маргаритки,
А косы ваши — золотые свитки,
И снег стыдится вашей белизны.
В вас и земля и небо влюблены,
А разлюбить — напрасны все попытки,
Когда природой вы в таком избытке
Всем, что к любви зовет, наделены.
Но если тот, кто вас так нежно любит,
Не смеет брать нектар от ваших роз,
Они умрут, они засохнут скоро.
Сердечный холод их в цвету погубит.
Вам эти розы Купидон принес,
Не обращайте их в шипы, сеньора!
3
Я бросил щит, едва был начат спор, —
Гордец, обезоруженный мгновенно,
Я понял вдруг, что не избегнет плена,
Кто вызовет на бой ваш дивный взор.
Вы только отягчили мой позор,
Мне на раздумье время дав надменно.
Я бился храбро, но признал смиренно,
Что глаз таких всесилен приговор.
И, покорен красавицей строптивой,
Я уступил необоримой силе.
Судьба слепа, и слеп ее закон.
Но небо мерит мерой справедливой:
Вам славы нет, хотя вы победили,
Но слава мне, пускай я побежден!
11
Я думаю все чаще день от дня:
Чего желать? Когда мне лучше было?
Пока любовь меня не опалила,
Иль когда все закрыла от меня?
Я от любви бежал, как от огня,
Высмеивал безумцев, полных пыла,
Но что любил — теперь мне все немило,
И все люблю, что отвергал, кляня.
Не стану лгать, та жизнь была прекрасна,
Мои часы в веселье пролетали,
Сердечный не томил меня недуг.
Но ты пришла, — я гнал любовь напрасно —
Ее оковы мне блаженство дали,
А исцеленье было б горше мук.
21
Где та, чей взгляд мне светит и в разлуке
Среди чужих и равнодушных скал?
Где смех, который в сердце проникал,
Где слов ее чарующие звуки?
И этот взор, источник сладкой муки,
И эти губы, цветом как коралл,
Среди которых снег зубов сверкал?
Где золото кудрей, и лоб, и руки?
Красавица! О, где ты в этот час?
Зачем томлюсь я в неизбывном горе
И сердцем рвусь к тебе, к тебе одной?
Не отвращай лучистых темных глаз
От верного одной своей сеньоре.
Ответь: где ты, зачем ты не со мной?